Толерантность как социальный феномен

Автор: Гараджа В.И.
Дата первой публикации:
Первоисточник:

Актуальность проблемы толерантности для российского общества связана прежде всего с необходимостью преодоления его внутренней разобщенности, в том числе и на религиозной почве. Сплочение различных групп и слоев населения невозможно без научно обоснованного понимания причин и характера религиозных конфликтов в современном мире, путей изживания религиозной розни в условиях демократизации России, развития гражданского общества, складывающегося политического и мировоззренчески-религиозного плюрализма. Сегодня в России, находящейся на стадии кардинальных трансформаций, неизбежна борьба между стремлением к переменам и противодействием им; эта борьба находит отражение и в религиозной сфере - в конфликте между религиозными силами, открытыми к переменам, и религиозным фундаментализмом.

Конфронтационное решение религиозных противоречий, связанных с политическими и этническими факторами в многоконфессиональном обществе, генерирует нетерпимость в многообразных проявлениях, включая и религиозную нетерпимость. Отсюда необходимость изучения путей преодоления религиозной нетерпимости, поиска новых подходов к расширению областей применения принципов толерантности, включая и область религиозных отношений с учетом ее специфики.

В самом широком значении толерантность - признание за другими права именоваться людьми и вытекающие отсюда обязательства в поведении по отношению к ним. Как социальный феномен, толерантность присутствует в процессах социального взаимодействия, имеющих характер межкультурного контакта (включая отношения между иноплеменниками, разными расами, между полами, социальными стратами, разными религиями и др.). Исторически, и в индивидуальном развитии, первична бинарная оппозиция между «своими» и «чужими», в рамках которой толерантности нет места: кто не с нами, тот против нас. В контексте «модусных переменных» Т. Парсонса толерантность можно рассматривать как различение между допустимым (терпимым, приемлемым) и недопустимым (нетерпимым, неприемлемым). Как социологический феномен толерантность означает, следовательно, во-первых, позицию, т.е. сложившееся отношение (индивида, группы) к тем социальным реалиям (всякому «другому» - другим людям и другим группам), которые оцениваются позитивно, как допустимые, несмотря на их «инаковость», во-вторых - выражающее это отношение поведение, направленное на взаимодействие с этим «другим», обеспечивающее сосуществование с ним. Реальной проблемой, требующей решения в таком взаимодействии, является проблема доверия. Альтернативной является позиция нетерпимости, ксенофобия, гетерофобия, негативные стереотипы и враждебность к «чужакам», ко всем «не таким, как мы сами».

Толерантность характеризует позицию, занятую по отношению к реалиям, признаваемым достаточно важными, «имеющими значение», чтобы их можно было просто игнорировать, относиться к ним безразлично, не принимать во внимание и не считаться с их особенностями. Толерантность не равнозначна, вопреки видимости, индифферентности. Толерантное отношение уже означает определенное признание соответствующего объекта, его оценку как имеющего право на существование. То, что ниже это оценки, относится уже к области «негатива», не имеющего права быть, не должного. Степень «приятия» может быть разной, но между толерантностью и нетерпимостью промежуточных позиций нет. Если интерес к данному объекту исчерпан тем, что он помещен в ряд имеющего право быть, но так, что практически с ним можно не иметь дела, изолироваться от него, исключить из того, что непосредственно нас касается, то с ним нужно считаться только в той мере, в какой он все же существует как часть жизненной среды. Это тот тип отношения, который культивируется, напр., в восточной мистике: все одинаково доброжелательно приемля, «просветленный» ни к чему «не прилепляется душой». Толерантность располагается между одобряемым (предписываемым) и отвергаемым (запрещаемым) как то, что оценивается в качестве допустимого (пусть даже неохотно и иногда неявно: раз не запрещено, значит позволено). Объект толерантного отношения вызывает менее острые чувства, чем любовь или ненависть; это скорее рассудочное отношение в рамках правосознания, «из расчета». Это может быть также ритуально-доброжелательная вежливость воспитанных людей, которая рассчитана на то, чтобы «поддерживать отношения» и не более того, т.е. сохранять дистанцию, избегая равно как чрезмерного отдаления (позиции отщепенца), так и обязывающего сближения, фамильярности. Толерантность - это либо начальная позиция, «стартовая площадка», которая дает возможность развивать в дальнейшем более тесные отношения, либо - сам по себе ценимый, устраивающий участников и поддерживаемый ими тип отношений. В таком случае общение минимизировано и имеет чисто ритуальное значение: приветствие «Как поживаете?» - вовсе не приглашение к тому, чтобы на самом деле рассказывать о своем житье-бытье, равно как входить всерьез в обстоятельства «партнера». Заинтересованный диалог, начинающийся со «страстного порыва к другому культурному миру» (Ю.М. Лотман. Проблема византийского влияния на русскую культуру // Избр. статьи в трех томах. Т.1. Таллинн, 1992. С.123), знаменует переход от толерантного отношения к отношениям другого типа, когда у людей вдруг «открываются глаза» и объект, ранее не вызывавший эмоций, предстает в новом облике и становится либо мил, либо ненавистен.

Толерантность как социальный феномен, как установка сознания, обусловлена типом социального взаимодействия и его культурными регуляторами, включая ценностные понятия. Парадоксальным образом, «диалог культур» может сопровождаться «нарастанием неприязни принимающего (влияния извне - В.Г.) к тому, кто над ним доминирует, и острой борьбой за духовную независимость» (там же). Этот феномен Ю.М. Лотман описал как «бунт периферии против центра» культурного ареала. Толерантная позиция индивида (группы) связана с их культурным уровнем и, в отличие от конформизма, продиктована не подчинением обстоятельствам, но признанием ценности свободы. Перикл самым очевидным образом связывал терпимость со свободой: «В нашем государстве мы живем свободно и в повседневной жизни избегаем взаимных подозрений: мы не питаем неприязни к соседу, если он в своем поведении следует личным склонностям, и не выказываем ему хотя и безвредной, но тягостно воспринимаемой досады. Терпимые в своих частных взаимоотношениях, в общественной жизни не нарушаем законов главным образом из уважения к ним...» (Фукидид. История. Л.,1981. С.80). Терпимое отношение к тому, что не может быть терпимо, является достаточно часто результатом заблуждения, неадекватного восприятия и оценки той или иной ситуации, оно может быть данью бездумно, некритически воспроизводимой традиции или продуктом идеологического «зомбирования», наконец - оно может быть продиктовано просто страхом оказаться в роли «еретика», отступить от той или иной «генеральной линии», или же - беспринципным приспособленчеством, лицемерием и конформистской «всеядностью». Такое поведение нередко отождествляется с толерантностью, компрометируя ее как один из демократических институтов в политически незрелом общественном сознании, когда в результате негативно оценивается не тот или иной образ действий, а принцип толерантного отношения как таковой. На самом деле во всех перечисленных ситуациях речь идет либо о неправомерности толерантного отношения к объекту, такого отношения не заслуживающему (но не о правомерности самого толерантного отношения), либо - о мотивах и смысле поведения субъекта (когда, напр., не противятся злу не по убеждению, а по трусости или из корыстных расчетов, речь идет, вопреки видимости, вовсе не о толерантности). С учетом сказанного понятно, почему одно и то же конкретное действие или линия поведения может называться и оцениваться по-разному, подчас - прямо противоположным образом (в зависимости от тех ценностных оснований деятельности, которые принимаются в качестве мерила оценки этого поведения). Этим объясняется также существование таких феноменов как нетерпимость в отношении самой толерантности в качестве демократического института в тоталитарных и авторитарных обществах, с одной стороны, а с другой - достаточно терпимое, в определенных пределах, конечно, отношение в демократических обществах к проявлениям нетерпимости (до тех пор, пока они не ставят под угрозу базовые ценности или само существование данного общества).

Толерантность может фиксироваться как укоренившееся личностное свойство, как социальный тип «толерантная личность», т.е. как позиция индивида по отношению к определенного рода явлениям, позиция, мотивируемая его ценностными ориентациями и связанная, следовательно, с полученным воспитанием и культурным уровнем. Она может фиксироваться также как санкционируемая обществом модель поведения (толерантность как социальный институт), связанная с идеями, верованиями, обычаями, законами и другими факторами, которые могут действовать более или менее согласованно, чисто ситуативно и потому достаточно противоречиво, или же - образуя функционально интегрированную систему. В этом втором случае толерантность предстает как характеристика обществ и социальных групп, господствующих в них нравов и моральных требований, политических режимов, отношений между полами, поколениями, в семье, внутри и между религиозными группами и т.д. Толерантность в обществах разного типа, за исключением тоталитарного, может проявляться более или менее фрагментарно, носить избирательный характер, так что достаточно высокий уровень толерантности в одной сфере общественной жизни может соседствовать с проявлениями нетерпимости в других. Критерием наличия и степени толерантности общества является мера допустимой «инаковости», индивидуальных особенностей и отклонения от общего образца, от того, что является приоритетом - стремления общества нивелировать индивидуальность своих членов (меньшинств), или напротив - развивать разнообразие и проявления индивидуальности. В разных культурах и типах общества нет единых норм классификации недопустимо «отклоняющегося» поведения. В целом, социальная дифференциация, возрастающая плюралистичность общества ведут к сужению сферы, в которой требуется единообразное «нормативное» поведение людей. Наряду с едиными, непреложными и общеобязательными нормами поведения, соблюдение которых делает человека (группу) членом данного социума, появляются более «расплывчатые» нормы, делающие возможным более индивидуальное и разнообразное поведение. Создается тот «допуск», расширение в пределах которого репертуара поведения, разномыслия и разноверия, не только не ставит под угрозу существование сообщества, но может повышать его жизнеспособность; толерантность становится тем самым востребованной. Толерантность располагается, таким образом, в плоскости того, что называется техническим «допуском», медицинской или социальной нормой, погрешностью в вычислениях и т.д. Речь идет о неизбежных и допускаемых в каких-то границах отклонениях и определении этих границ, за пределами которых лежит с одной стороны - все неприемлемое, оцениваемое негативно, а с другой - желаемое и должное, питающее чувства уважения, доверия, дружбы, любви. Эти отношения и связанные с ними переживания лежат за пределами собственно толерантности. Толерантное отношение - это отношение к тому, что просто принимается во внимание и не вызывает таких сильных чувств как ненависть или любовь; толерантное отношение может сопровождаться проявлением заинтересованности, внимания в рамках обычной вежливости, если досады, то такой, которую можно не выказать. Определяющим остается скорее чувство ответственности, то, что удерживает от «резких движений», экстремального поведения, и в какой-то степени более или менее развитое чувство общности, умения видеть в «другом» такого же, как ты сам (реализуемое в «золотом правиле нравственности» или житейской максиме «живи и жить давай другим»).

Подмена социально ответственной позиции пустым морализаторством часто наблюдается в переходные эпохи, когда часть общества, удовлетворенная полученным, жаждет стабильности и под видом толерантности стремится культивировать конформизм, формировать «толерантное сознание». Инверсия толерантности осуществляется двояким образом. С одной стороны, культивируется безадресная толерантность: толерантность всегда - хорошо, а интолерантность - плохо. Для такого «всеприятия» все существующее должно казаться разумным. В целях воспитания такой «толерантности» чаще всего используется неумение или нежелание (страх) называть вещи своими именами, склонность к эвфемизмам, недоговоренности, нежелание видеть жизнь такой, как она есть. Отсутствие четкой недвусмысленной позиции в оценке конкретных ситуаций - не просто леность мысли, но удобная жизненная позиция, позволяющая избегать опасностей, которыми чреват принципиальный выбор, принятие ответственного самостоятельного решения. Готовность служить «и нашим, и вашим», приспособленчество, беспринципность, возведенная в принцип, оправдываются чаще всего тем, что «все одним миром мазаны». Но наряду с цинизмом и «чернухой» широко используется и такой способ примирения с действительностью как воспитание в духе ничем неколебимого «прекраснодушия», со временем как правило вырождающегося в лицемерие или кичливое самолюбование. Продукт применения таких технологий СМИ и системой образования - достаточно распространенные типы поведения (цинизм, маниловщина), такие типажи как «хамелеон» или «токующий глухарь». Социальную функцию такого рода манипуляции общественным сознанием Г. Маркузе справедливо окрестил «репрессивной толерантностью». Умение не только «прогибаться» под любую власть, но и демонстрировать любые нужные ей «убеждения» - в определенных обществах характеризуют наиболее эффективную модель поведения. С другой стороны, тот же результат достигается «неверно адресованной» толерантностью, когда впрямую культивируется терпимое отношение к тому, что не должно быть терпимо, т.е. «черное выдается за белое». Эта альтернатива реализуется субъектами деятельности в разных ситуациях. Священник должен быть терпим в отношении человеческих грехов, даже если речь идет о серьезных проступках, квалифицируемых законом как преступления, тогда как судья не имеет права их прощать. Но и для того, и для другого существует граница между допустимым и недопустимым: есть грехи, которые священник не может «отпустить» и есть преступления, которые с учетом обстоятельств могут заслуживать если не прощения, то снисхождения.

Граница между терпимым и нетерпимым подвижна, относительна. Она определяется социальной структурой общества (включая такие структурные факторы как господствующие этические, моральные и духовные ценности) и социальными отношениями, т.е. теми факторами, которые регулируют взаимодействие индивидов и групп, их социальное поведение. Толерантность или нетерпимость, рассматриваемые под этим углом зрения, могут выступать в качестве устойчивой модели действия, связанной с той или иной существенной для данного общества потребностью, регулируемой определенными нормами и установками. С этой точки зрения толерантность является по существу своему социальным феноменом, а общества можно классифицировать по степени их толерантности. Толерантным /или интолерантным/ является общество (политический режим, отношения, складывающиеся в религиозной сфере, на этнической почве и т.д.) в зависимости от того, толерантность или наоборот нетерпимость обеспечивают выполнение индивидами желаемых для данного общества действий, равно как и подавление нежелательного поведения. Напр., в советском обществе - мотивируемый фикцией «морально-политического единства общества» конформизм, с одной стороны, и обвинение в «идеологической невыдержанности», «примиренчестве» по отношению к «чуждым взглядам»- с другой. Толерантность и нетерпимость - регулируемые обществом формы взаимодействия индивидов и групп, противоположные типы коммуникации, в которой определяется отношение следующих обычным линиям поведения людей к тем, кто думает и поступает иначе (Х. Арендт). Толерантность и нетерпимость не самоценны. Вопреки расхожему представлению, толерантность не является однозначно и безотносительно к ситуации благом, а нетерпимость - всегда злом. Они амбивалентны: социальный смысл и значение действий, оцениваемых как толерантные или как проявление нетерпимости, каждый раз определяется конкретной ситуацией. Нередко за толерантностью кроется слабость, выдающая нужду за добродетель. Равным образом нетерпимость может лишь маскировать реальное бессилие перед тем, против чего она обращена (напр., «антизападничество» политических и религиозных фундаменталистов). Известное утверждение, часто воспринимаемое как парадоксальное, об оправданности нетерпимости (ненависти) лишь в том случае, если она обращена против нетерпимости (ненависти), на самом парадоксом не является. Это такая же тавтология, как приглашение проявлять терпимость лишь к терпимому. На самом деле существует лишь граница, которую проводят индивид или группа, определяя для себя лежащее по одну сторону этой границы как приемлемое или терпимое, а по другую - как нетерпимое. Нет и не может быть индивидов или групп, которые были бы только толерантными или только нетерпимыми. Реально характеристика их поведения в этих категориях может быть определена тем, в каком месте располагается на шкале между толерантностью и нетерпимостью как «идеальными типами» та «мера», в которой воплощается устойчивая модель их поведения в ситуациях контакта с «чужим». В случае культурных контактов социально неэффективными являются реакции как полного отторжения «чужого», так и его безоглядного восприятия. Рационально необоснованные, эти две крайние позиции легко подвергаются инверсии, позитивное отношение сменяется негативным (в истории целые народы время от времени «сжигали все, чему поклонялись», и начинали «поклоняться тому, что сжигали» еще вчера). С точки зрения определения и создания предпосылок, обеспечивающих успешную модернизации российского общества, задача заключается не в «формирования толерантного сознания».

Ошибочна и ущербна для современного общества всякая установка на униформированное поведение вообще. За либеральной презумпцией гармонии интересов, так же как и за коммунистическим идеалом общества, повинующегося одному общему интересу, кроется представление о социуме как едином субъекте, тогда как общественная деятельность все более явно заявляет себя как результат целеполаганий многих индивидов и групп. Реальной альтернативой конформистского общества в любых его разновидностях, - где возможность того, что люди, следующие принятым линиям поведения, будут хотя бы терпеть тех, кто поступает иначе, весьма невелика даже на уровне повседневности, - является плюралистическое общество. «Добродетелью» такого общества является не толерантность сама по себе, а открытость, публичность гражданского общества. «Факт плюрализма» заключается в том, что общество всегда - взаимодействие многих и что люди - обусловленные существованием других существа. Они улаживают свои отношения либо посредством убеждения, либо прибегая к принуждению и насилию. Существенно то, что «насилие» и «ненасилие» образуют континуум, полюса которого мыслимы лишь как идеальные типы. Это особенно отчетливо проявляется в процессе воспитания, равно как и всякого духовного воздействия: здесь очень трудно провести грань, отделяющую убеждение в чистом виде, без малейшей примеси авторитарного давления, т.е. духовного принуждения, принимаемого в качестве «нормы», в пределах которой отсутствует духовное насилие, и лежащей за этими пределами осуждаемой «индоктринацией». На самом деле, они различимы, и мы их различаем, оценивая те или иные педагогические системы. Однако адекватное понимание и оценка той или иной конкретной системы возможны при условии признания того, что противоположность «насилие - ненасилие» относительна. Проблема гуманности воспитания, - за рамками вопроса о допустимости физических наказаний учеников за провинности, это проблема определения воспитателем предела терпимой им свободы мысли воспитуемых. Образование как социальный институт может быть ориентировано либо на воспитание конформиста, не способного самостоятельно мыслить, либо - свободной личности с развитым критическим мышлением. Цели образования - один из показателей меры толерантности общества, его политической и духовной культуры.

Толерантность как форма поведения, основанного на принципе признания другого, превращается в силу, способную играть все более существенную роль в формировании социальных отношений, при наличии ряда предпосылок. Она становится руководством к действию при наличии 1) тех культурных ценностей и установок, которые создают для граждан возможность сотрудничать, понимать и доверять друг другу, а не рассматривать других как «чужаков», конкурентов или потенциальных врагов, т.е. предполагает целенаправленное формирование потенциала взаимного доверия и взаимопомощи в межличностном пространстве, гуманизацию общественной жизни; религиозная этика обладает определенными возможностями в этом отношении; 2) необходимо не только то, чтобы реальная действительность ориентировала на поиск взаимопонимания, сотрудничества и разумных компромиссов, необходима моральная вера в базовые общечеловеческие ценности и стремление большинства к такому типу социальных отношений, которые обеспечивают уважение прав человека и основных свобод, т.е. достаточно высокий уровень культуры - политической, правовой, мировоззренческой, религиозной; важная роль в создании этой предпосылки принадлежит системе образования; 3) реализация принципов толерантности в религиозной сфере предполагает их перевод в правовые нормы и создание правовой основы религиозной толерантности.

Мало научиться ценить принцип толерантности. На всех уровнях, но прежде всего правящим элитам, в том числе и руководству религиозных организаций, предстоит научиться решать неизбежно возникающие политические, этнические, религиозные и иные конфликты руководствуясь принципом толерантности, с тем чтобы создать предпосылки и возможность создавать и культивировать в обществе доверие. К концу 80-х - началу 90-х гг. серьезных негативных стереотипов на религиозной почве как таковой в российском обществе не существовало (так, антисемитизм в условиях советской атеистической культуры имел политический и идеологический, а не религиозный характер, равно как источником нетерпимости по отношению к любого рода «религиозным пережиткам» был трансформированный в составную часть коммунистической идеологии, программный для КПСС, атеизм). Скорее доминировала достаточно широкая веротерпимость. а) Рост религиозной нетерпимости в 90-е гг. проходил в условиях либерализации религиозной жизни и утверждающегося религиозного плюрализма. Активизация множества религиозных групп самой разнообразной направленности, включая так называемые новые религиозные движения, появление необычных для России, подчас экзотических религиозных практик, вплоть до радикальных и социально опасных религиозных групп, - все это поставило общество и власти перед необходимостью определить свои позиции в отношении действующих в стране религий. Проблема религиозной свободы оказалась связанной в этих условиях с проблемой религиозного равноправия; в условиях доминирования православия, когда оно рассматривается как компонента российской государственности и «религия большинства», важнейшим «тестом на толерантность» становится отношение большинства населения, СМИ, федеральных и региональных властей к неправославным религиям. В значительной мере результатом наложения националистических настроений, этнической ксенофобии, антизападничества на религиозное невежество (отсутствие минимальных знаний о религиозной сфере и достаточно развитой правовой и религиозной культуры) большинства населения и властных элит становится нетерпимость по отношению к так называемым «нетрадиционным религиям», «тоталитарным сектам», деструктивным религиозным культам», «иностранной религиозной экспансии», когда вообще сам факт активности неправославных религиозных групп воспринимается как угрожающий российскому обществу и государству (в «Концепции национальной безопасности», принятой в 2000г., в качестве одной из задач государства определяется «противодействие культурно-религиозной экспансии на территорию России со стороны других государств»). б) Формы проявления религиозной нетерпимости и противодействия им: на политической и правовой почве - всякое отступление (в политической практике, законодательстве) от принципа равноправия религий, наделение привилегиями одних («традиционных») и дискриминация других («нетрадиционных») религий (религиозных организаций). Термин «традиционные религии» уже приобрел п олитическое и даже правовое значение (в преамбуле закона 1997г. «О свободе совести и религиозных объединениях» особо выделено православие и названы в качестве «традиционных религий» христианство, ислам, буддизм, иудаизм). Нетерпимость, рассматриваемая в данном аспекте, заключается не в присущем каждой религии притязании на исключительность и связанной с этим негативной оценкой других религиозных воззрений, а в разделении религий с точки зрения их происхождения и времени существования в данном обществе, их численности и социальной практики. Напр., в законе 1997. «О свободе совести» новые религиозные объединения, существующие в России менее 15 лет, существенно ограничены в своих правах.

Выводы:

1. Толерантность в современном понимании складывается в Новое время как продукт модернизации западного общества, развития религиозного и политического плюрализма, религиозной свободы, свободы совести и мысли, светской культуры.

2. Первоначальное выражение толерантность получила в понятии веротерпимости: более или менее негативное отношение к другим религиозным воззрениям, всякому инаковерию, присуще необходимым образом практически любой религиозной идентификации. Однако, притязание на религиозную исключительность может на практике варьировать в широких пределах - от религиозной нетерпимости до религиозной толерантности, веротерпимости. Там, где в основе социальных образований (конфессиональных, политических) лежит уверенность в монопольном обладании истиной, толерантность является не только необходимым, но и единственно возможным способом, позволяющим поддерживать сосуществование, избегая крайних проявлений конфронтации. Речь идет именно о толерантности, умении мирно уживаться бок-о-бок, не претендуя на большее - на взаимопонимание и взаимообогащение, достигаемое в других случаях в культурном взаимодействии. Иудаизм, христианство и ислам в России сосуществуют на протяжении многих веков на началах более или менее успешно реализуемого принципа веротерпимости. Но за это время они не приблизились друг к другу в том смысле, какой подразумевается коммуникацией, основывающейся на ином принципе взаимодействия, нежели толерантность. Культивирование и соблюдение принципа веротерпимости достаточно для того, чтобы избегать опасности религиозной нетерпимости и вражды, но не более того. Экуменическое движение строится не на принципе толерантности, но подлинного диалога и культурного сближения, взаимообмена, духовного единения.

3. Превращение толерантности в нечто большее, чем религиозная (и политическая ) терпимость по отношению друг к другу идейно несовместимых позиций, в некий этический абсолют, способ гармонизации жизни общества в любых сферах - либо дань морализаторству, имитирующему активную позицию, либо способ манипуляции общественным сознанием, но в любом случае - уход от постановки и решения кардинальной проблемы общественного консенсуса - проблемы доверия.

 Литература

1. Филатов С., Лункин Р. Конец 90-х: возрождение религиозной нетерпимости// Нетерпимость в России: старые и новые фобии / Под ред. Г. Витковской и А.Малашенко. М., 1999;
2. Национализм, ксенофобия и нетерпимость в современной России// Московская Хельсинкская группа. М.,2002; Проблемы толерантности в подросткоой субкультуре/ Под ред. В.С. Собкина. М., 2003; Уолцер М. О терпимости. М., 2000;
3. Toleranz. Die Krise der demokratische Tugend und sechzehn Vorschlage zu ihrer Uberwindung/ Hrsg. Uwe Schultz.Reinbek bei Hamburg, 1974.
Демидова А.И. Роль вуза в подготовке интеллигенции к профессиональному труду

Интеллигент (от латинского intelligens - понимающий, разумный) - человек, профессионально занятый умственным трудом. Интеллигенция - социальная группа, включающая в свой состав: учителей, научных работников и преподавателей высшей школы, врачей, артистов, художников, писателей и поэтов, квалифицированных специалистов управленческих аппаратов, юристов, политиков, священнослужителей и т.п.
Трудами интеллигенции создается наука, политические и партийные программы, социально - экономические теории, предшествующие общественно- политическим движения и революциям.

Интеллигенция - духовная элита любого общества, её интеллектуальный потенциал всегда служил научно-техническому и социальному прогрессу. В стенах ВУЗа студент обогащает свой интеллект, накапливает научные знания и умения их применять в будущей профессиональной деятельности. Здесь он начинает путь интеллигента, чтобы заслуженно занять почетное место в обществе, правильно определить свои отношения к политической власти. Историческая закономерность показала, что интеллигенция как социальная группа в целом трудно управляема власть имущими политиками, за что власти, располагая большой силой влияния на огромные массы убеждением и принуждением, не всегда жалует интеллигенцию.
Недооценка роли науки и образования прежде всего вынуждает интеллигенцию принимать участие в политической борьбе. Поэтому в стенах ВУЗа мы должны учить будущих молодых специалистов не только высококвалифицированной профессии, но также умению занимать активную жизненную позицию в борьбе за свою роль и место в жизни общества, чтобы эффективно служить отечеству.
В учебном вузовском процессе существует преемственность интеллектуальных ценностей. Она сохранится и в будущей России, для которой ВУЗы готовят специалистов. На всю жизнь запоминают студенты умных и интересных профессоров, у которых научились интеллигентности и передают ее новым поколениям.

Проблема воспитания студентов в новых условиях ищет и находит свои пути. Можно смело сказать, что в университетских стенах формируется основные нормы профессиональных стандартов, моральных принципов, которые затем наши выпускники будут распространять в обществе в процессе своей жизнедеятельности.

Как показывает практика, выпускникам высшей школы в их дальнейшем профессиональном труде будут необходимы следующие личные качества интеллигентности, которые они должны приобрести в студенческие годы:

• • глубокие профессиональные знания, умение их применить и делать прогнозы в избранной области знания;
• • научное мировоззрение и миропонимание, знание основных наиболее распространенных религий, имеющих существенное значение сейчас;
• • политическая компетентность, понимание роли политических институтов и партий современного российского общества, сути политических конфликтов, происходящих в стране и всемирном масштабе;
• • патриотическое сознание и чувство преданности своей Родине. Желание и умение приносить пользу своей стране для возрождения Отечества путем укрепления единого государства на основе всенародного патриотизма Россиян;
• • трудолюбие, культура общения, необходимая для профессионального труда, высокие нравственные качества - совесть, честь, достоинство в отношениях с людьми;
• • эстетические знания и высокий художественный вкус, знакомство с наследием классической культуры и мирового искусства, понимание границ между прекрасным и безобразным, стремление жить и творить по «законам красоты», активно участвовать в искоренении пошлого и безобразного в средствах массовой информации в целях защиты сознания молодежи от социально вредного влияния, умение отстаивать сложившиеся веками исторические и духовные ценности многонациональной российской культуры, сеять в умах и сердцах молодежи добро, истину и красоту;
• • физическая подготовка и знание основных принципов валеологии, новой комплексной науки о сохранении здоровья, умение практически сохранять свое здоровье и здоровье своих близких;
• • правовые знание, правосознание и законопослушность, непримиримое отношение к беззаконию и преступности;
• • стремление создать семью, способности её сохранять и укреплять.

МГУ имени М.В. Ломоносова обладает огромным потенциалом воспитания своих студентов на лучших мировых образцах и на собственных традициях, на примерах крупных ученых, которые в нём работали и работают, всегда являясь властителями дум своих питомцев. Как свечу от свечи зажигают таланты, пробуждают светлые чувства, как писал А.С. Пушкин, «души прекрасные порывы» формируют у студентов любимые и уважаемые профессора, божьей милостью ученые, светилы в избранных областях науки. Они становятся путеводителями студенческой мысли, лучшим образцом подражания для своих последователей. Именно они в лучших российских вузах составляют главный капитал, за которым охотятся умные иностранцы, привлекая их в свои проекты, соблазняя высокой оплатой.

Утечка мозгов - для нас убыточное явление, ибо самый дорогой капитал, признанный во всем мире, научные идеи. К сожалению, наши правители недооценивают этот капитал, который прежде всего, служит возрождению Отечества. Об этом говорил лауреат нобелевской премии Жорес Алферов президенту Путину на личной встрече с ним 22 апреля с.г.
Производя основный вид духовных ценностей общества - науку, интеллигенция тиражирует научные знания в умах учащейся молодежи. Её деятельность, тесно связанная с практикой социального предвидения, не возможна без глубоких системных знаний общественных наук. Постоянно рождающиеся актуальные проблемы социального бытия требуют теоретических осмыслений и социальных прогнозов во многих сферах. Например, каким должен быть новый моральный кодекс, регулирующий взаимоотношения между гражданами государства Российского, как поднять жизненный уровень обедневшей массы своих сограждан обуздать криминал и коррупцию, решить ряд важнейших проблем жизнедеятельности общества. От интеллигенции ожидают теоретических рекомендаций для решений важнейших социальных проблем жизни общества.
Умение точно прогнозировать является высшей точкой достижения науки и квалификации учёного-интеллигента, что позволяет судить о степени его гениальности.

Высокой подготовкой должен обладать преподаватель высшей школы, чтобы учить талантливых студентов и аспирантов строить научно - обоснованные прогнозы, с наибольшей степенью реализации их в будущем времени, на которое рассчитан предполагаемый прогноз. Гениальность прогнозов приносит заслуженную славу автору. Однако, обоснованные социальные прогнозы нередко игнорируют правящие политики, когда их личные цели не совпадают с наукой, но терять власть на данный момент, желания нет. Именно в борьбе за власть некоторые руководители пренебрегают весьма полезными рекомендациями талантливых ученых. К сожалению находятся лжеученые, готовые поддержать мнение власть имущих, вопреки научной истине. Яркий пример из прошлого, когда Т.Д. Лысенко выступил против гениального открытия С. И. Вавилова. В результате СССР потерял гения, ученного мирового масштаба, погибшего в сталинских застенках. Был арестован изобретатель легендарной «Катюши» Андрей Костиков, и только выйдя из застенков, он поставил на вооружение «Катюшу», от которой фашисты бежали как от чумы как только термические снаряды разрывались. «Катюша» сыграла огромную роль в победе. Также сидел в тюрьме изобретатель первого в мире космического корабля С.П. Королев и был освобожден по личному ходатайству героической летчицы, профессора Валентины Гризодубовой, после чего смог закончить свое гениальное изобретение. Жизнь показала, каждому ученому-интеллигенту необходимо гражданское достоинство, чистая совесть и честь. Нынешние реформы высшего образования значительно сократили государственный бюджет и снизили материальное обеспечение вузов, расширили объёмы коммерческого образования. Все это привело к сокращению научно- исследовательской работы, в которой раньше вместе с преподавателями участвовали студенты. Разрушена система воспитания вузовской молодёжи, в которой раньше были определены цели и задачи на весь период обучения с активным участием профессорско-преподавательского состава и студенческих общественных организаций.

Наибольшие трудности обучения испытывают студенты коммерческих вузов, вынужденные зарабатывать для оплаты за учебу, что сокращает возможности познания науки, искусства и участия в общественно - политической подготовке к будущей профессии. Это снижает ценность диплома выданного выпускнику коммерческого вуза. Материальные трудности испытывают работники высшей школы. Низкая и с задержками выплачиваемая зарплата унижает их личное достоинство. Это понимают студенты и не проявляют прежнего рвения в науку и вузовское преподавание. Нередко мы здесь теряем таланты.
Актуальной проблемой учебного вузовского процесса, политического образования и воспитания студентов продолжает оставаться отсутствие идеологического ориентира нашего общества. Нужна идеологическая ясность - в какое будущее нашу страну толкнули ельцинские правители, куда её продолжают вести нынешние власти?

В начале перестройки нас позвали строить рыночную экономику вместо государственно-монопольной на основе общенародной собственности. Что получит советский человек, бывший собственник богатств СССР? Конкретно о ближайшем и отдаленном будущем России и судьбе народа новые власти не объявили. Под лозунгом так называемой демократии с помощью СМИ все прошлое - и плохое и хорошее они отрицали.
На темном фоне начальной перестройки в многонациональной России разрушались гуманные традиции интернационализма и патриотизма, безоглядно сокрушались прогрессивные формы общественного сознания народа. На место предшествующей многолетней идеологической системы многие средства массовой информации (СМИ) внедряли в сознание людей разнузданную анархию вседозволенности, предавали забвению общечеловеческие духовные ценности, созданные вековой цивилизацией, принижали роль русской культуры, особенно советского периода, навязывали западные образцы антикультуры. Перестроечная пропаганда одурманивала незрелые юные умы. СМИ лишали их подлинно культурных положительных художественных образов, воспевали «чернуху и порнуху» и, таким образом, породили массовую преступность среди молодежи.

Первый президент умалчивал о реальных перспективах, осуществляемых аллигархами реформ приватизации и всенародной чубайсовской ваучеризации, очевидность которой вскоре проявилась и напомнила рассказ о рыбаке, который позвал червяка ловить рыбку. Свои грабительские цели и личные планы «рыбаки» маскировали, государственную всенародную собственность присваивали молча, удерживая народное сознание в идейном вакууме. В это время формировался и укреплялся криминалитет. У народа возник вопрос - в какое будущее нас ведут олигархи? Время требовало новой идеи.
Советники «Гаранта» Конституции Бурбулисы, Гайдары, Чубайсы, Березовские подумали и «ничтоже сумняшеся» выдали свою мудрость Ельцину, он объявил народу: для сплочения общества нам нужна национальная идея. Её подхватили СМИ, пиарщики, угождая Правителю, десять лет трезвонили во всеуслышание о необходимости создания некой национальной идеи, которая должна привести ко всеобщему согласию и сплочению народа российского.
Возникает элементарный вопрос: как можно в многонациональной и многоконфессиональной стране выдвигать непонятно какую национальнуюидею в ранг государственной политической программы, какая национальность или нация возьмёт на себя смелость выдвигать свою, общую для всех народов России национальную идею? Ежу ясно, а Ельцин не понял, что никакая национальная идея не может стать общепринятой в многонациональном государстве. Ее до сих пор никто здравомыслящий не придумал. Даже русские цари создали государственную идею на трёх столпах: самодержавие, православие и народность - не упоминали о национальности, хотя великороссов в стране было большинство.

В современных перестроечных условиях национальная идея может лишь подогреть межнациональную неприязнь, поскольку Ельцин раздавал суверенитет всем, кто его хотел. Сейчас каждая национальность в целом государстве нуждается в единой межнациональной, а точнее в интернациональной идеологии. Наши пиарщики, угождая правителям стали незаслуженно исключать объективно необходимое понятие - интернационализм - из всех СМИ, а другой идеи объединяющей все национальности в рамках единого государства придумать не могут.
Выражением всеобщей преданности родному Отечеству может быть только всеобщий, а точнее сказать интернациональный патриотизм российского народа, способный искоренять межнациональные конфликты и вооруженные столкновения между людьми различной национальности. Мы имеем горький опыт оголтелого национализма в Чечне, Югославия перестала быть единым самостоятельным государством в результате межнациональных конфликтов. Фашистская идея национального социализма в Германии привела ко Второй мировой войне, где сотни миллионов людей погибли. Национализм был и остается врагом в многонациональном государстве. Для сплочения нашего общества нужна идея единого интернационального союза российских патриотов и укрепление государства.

Ныне Отечество наше в реальной опасности по многим показателям жизни, в том числе и по ослаблению патриотических чувств и сознания народа, что было признано Правительством. «Но народ, в любых неудачах и несчастьях будет иметь внутренние, духовные и физические запасы для восстановления своих сил и значения, покуда он остается самостоятельной величиной, покуда опирается на свои исторические истоки. Но как только повреждается корень, а специалисты принимаются хлопотать не над его спасением, а над спасением занесенных в него вредителей, дело может закончиться печально:» (писатель Валентин Распутин, Сов. Россия 14.03.2002 г.). Правители Российской Федерации допустили большую ошибку по отношению к молодому поколению и начинают сознавать необходимость возрождения лучших патриотических традиций России в современной кризисной ситуации.
Нынешнее правительство узрело такую идею в возрождении патриотического воспитания народа. Не случайно появилась государственная Программа «Патриотическое воспитание граждан Российской Федерации на 2001-2005 года» от 16 февраля 2001года (далее в тексте «Программа»). По сравнению с Ельцинской выдумкой патриотическая идея явилась положительным шагом для будущего России. Здесь неоднократно подчеркивается роль государства, о котором в последние годы упоминалось редко. Только укрепление единого государствана основе всенародного патриотизма россиян может решить задачу возрождения нашего Отечества.

Показателем патриотической воспитанности студенчества была и остается готовность служить прогрессивным общественно-политическим идеалам, бороться за их воплощение в реальной жизни. Эта премудрость формируется у студентов не только в учебном процессе на исторических примерах прошлого, но прежде всего наглядными примерами патриотических деяний их непосредственных воспитателей профессорско-преподавательского состава.
В МГУ им. М.В. Ломоносова есть множество примеров личного подвижничества наставников. Оно сложилось исторически и продолжает быть традиционным для МГУ. Примером для всего коллектива служит великий патриот Отечества - ректор МГУ академик В.А. Садовничий, отстаивающий все прогрессивное в системе высшего образования Российских вузов, удерживая его от девальвации и неподходящего для нас влияния системы образования США и ряда европейских стран, которые всегда высоко оценивают сложившуюся нашу отечественную систему образование и практически более эффективную в нынешней кризисной ситуации для нашей страны. Практическая деятельность В.А. Садовничего получила признание во всех университетах, которые избрали его президентом сообщества российских университетов.
В жизни вообще и тем более в молодежной среде всегда есть место для подвига. Важно найти такое место и вовлечь в него студентов. Декан социологического факультета МГУ профессор В.И. Добреньков проявил патриотическую инициативу собрать форум интеллигенции для обсуждения важнейшей социальной проблемы - криминального беспредела в стране. В подготовке форума активно участвовали студенты. Инициатива получила широкую поддержку и 12 марта 2002 года в Московском университете собрался форум интеллигенции, который принял обращение к народу и президенту, обращение подписали 120 прогрессивных общественных деятелей-патриотов, среди которых виднейшие академики РАН, в том числе лауреат Нобелевской премии Ж. Алферов, ученые университетов, институтов, депутаты Госдумы, народные артисты, космонавты, герои Советского союза и Российской федерации Списки с подписями под обращением продолжают поступать и достигли большой цифры.

В названном обращении высказаны смелые морально-правовые и патриотические мысли исторического значения.
Оканчивается обращение призывом: Дорогие соотечественники, нам пора очнуться от спячки: Молчание погубит Россию: Объединимся и тогда мы добьемся мира и согласия в обществе, социального порядка и гарантий личной безопасности. Если бандиты объединяются, чтобы убивать, честным людям надо объединиться для самозащиты и упреждения беды.

Обращение форума вызвало волну общественного протеста против преступного произвола в государстве Российском и пробудило чувство массового патриотизма, прежде всего среди молодежи.
Патриотические чувства студентов в МГУ им. М.В. Ломоносова формируются на примерах подвижничества выпускников родной Алма-Матер.
Десятый год проходят встречи после участников «Фонда будущее отечества» им. М.В. Поляничко, посвященные светлой незабываемой памяти великого патриота нашей Родины Виктора Петровича Поляничко, отдавшего свою жизнь во имя мира, согласия между народами и возрождения России - в прошлом выпускника Московского Университета. Проходят годы, но большое видится на расстоянии, его подвиг как свет далекой звезды будет сиять вечно в памяти народов, страдающих от войны. В начале Кавказской трагедии он звал народы к примирению, пытался упредить большое кровопролитие, погасить конфликт, умышленно подогреваемый враждебными силами.

Виктор Петрович, познавший военные действия в Афганистане, Армении, Азербайджане, понимал ситуацию в Осетии и Ингушетии, опасность для России распространения военного пожара на Кавказе, куда согласился поехать и как мудрый человек предвидел возможность личной трагедии. Но это его не остановило, рассудил так: если не я, то кто-то другой должен пойти тушить начавшийся пожар. Верный сын отечества всю свою сознательную жизнь шел туда, где незаменимо был нужен Родине. Он начал практическое разоружение ингушей и осетин, ему поверили, прекратилась перестрелка. Успех миротворческого подвига стал очевидным. Но это противоречило планам поджигателей большой кавказкой войны, возжелавшим ценой братоубийства создать личные капиталы и его заказали. (К большому сожалению до сих пор не найдены преступники).

Историки России многих поколений, изучая многолетнюю Кавказскую войну, непременно должны вспомнить того, кто хотел потушить её в начальной стадии ценной собственной жизни. Мы участники Великой Отечественной войны высоко оцениваем патриотический долг Виктора Петровича, сравниваем его с бойцом, который шел на смерть, закрывая собой амбразуру вражеского пулемета. Тогда за такой подвиг посмертно присваивали звание Героя Советского Союза. Надеемся, что нынешнее Правительство отметит посмертно подвиг, достойный патриота В.П. Поляничко самой высокой наградой - героя Российской Федерации. О нем справедливо сказал русский поэт Николай Дзоризо: «Он принадлежит русской истории: дела его навсегда останутся в сердцах и памяти нашего народа».

Для студентов и аспирантов МГУ им. М.В. Ломоносова жизнь В.П. Поляничко и его детей представляет особый интерес в связи с тем, что высшее образование журналиста Виктор Петрович получил в Московском Государственном Университете им. М.В. Ломоносова, его дети также здесь получили высшее образование: сын Петр успешно закончил Философский факультет, а дочь Лена - психологический. Они были Рекомендованы в Аспирантуру. Главное, что они стали патриотами - продолжателями великих дел отца Виктора Петровича и подвижничества матери Лидии Яковлевны.
Всероссийскую известность получила патриотическая деятельность Фонда «Будущее Отечества» им. В.П. Поляничко, созданного Л.Я. Поляничко и осуществляющего большую работу под её председательством. Московский музей «Богатыри земли российской», созданный с участием семьи Поляничко. привлекает школьников и студентов Москвы и других городов, служит образцом для открытия таких музеев в школах и вузах России.
Историческая значимость этой конкретной первопроходческой патриотической работы по возрождению Отечества в том, что она явилась первым светлым лучом на темном фоне начальной перестройки, когда в многонациональной России разрушались гуманные традиции интернационального патриотизма, безоглядно разрушались прогрессивные формы общественного сознания.