Человеческий и вещественный капитал: общность и различие.

Капитал не случайно рассматривают в качестве основного элемента общественного богатства. В экономической энциклопедии капиталом называют "то, что способно приносить доход или ресурсы, созданные людьми для производства товаров и услуг, вложенный в дело, функционирующий источник в виде средств производства" [1]. Для профессора Р. Нуреева капитал в широком смысле слова - это любой ресурс, создаваемый с целью производства большего количества экономических благ [2].

На первый взгляд может показаться, что эти два определения капитала тождественны, поскольку говорится о ресурсах, способных создавать товары и услуги. Вторая дефиниция менее определенная и скорее носит общецивилизационный, чем формационный характер. А идентичность этих двух трактовок в том, что капитал рассматривается только как технический фактор производства и недооценивается в качестве особого выражения общественных отношений [3]. Ведь движущей пружиной капитала выступает нацеленность на извлечение большей прибыли.
Капитал представляет собой фундаментальную категорию рыночной экономики, базирующейся на использовании наемного труда. Тем не менее для термина "капитал" характерна многозначность. В связи с этим Р. Нуреев справедливо выделяет такие две основные формы капитала, как вещественный (машины, здания, сооружения, сырье и т.д.) и человеческий (общие и специальные знания, трудовые навыки, производственный опыт и т.д.). Строго говоря, человеческий капитал - особая разновидность трудовых ресурсов. Эти составные части капитала с точки зрения процесса труда различаются как объективные и субъективные факторы, как средства производства и рабочая сила, а с позиции их функционального назначения (процесса возрастания стоимости) - как вещественный и человеческий капитал.
Процесс производства - это целесообразная деятельность человека для создания экономических благ в форме присвоения того, что дано природой, для удовлетворения потребностей людей, вооруженных вещественными средствами производства. Именно этим обычно объясняется общность и объединение двух факторов производства - субъективных и объективных, которые предопределяют тесную взаимосвязь человеческого и вещественного капитала.
Общность этих двух видов капитала проявляется в том, что оба они выступают основными факторами общественного воспроизводства и в условиях современной рыночной экономики способны доставлять особый доход; их взаимодействие друг с другом происходит в составе совокупного производительного капитала, приносящего прибыль; формирование того и другого требует значительных затрат и отвлечения большого количества средств и времени в ущерб текущему потреблению; вложения в оба вида капитала позволяют обеспечить долговременный эффект; тот и другой капитал могут накапливаться и выступать в форме запаса; каждый из них имеет денежную оценку, а результат их использования можно измерить в натуральном и денежном выражении; оба вида капитала подвержены физическому и моральному износу.
Западные теоретики человеческого капитала видят его общность с вещественным капиталом в том, что тот и другой продолжительное время "производят прибыль". Например, М. Блауг, сторонник теории человеческого капитала, известный историк и комментатор экономической мысли, оценивая различные взгляды на природу прибыли, приходит к выводу, что существуют две крайности. Так, трудовая теория стоимости всю прибавочную ценность приписывает рабочему в качестве неоплаченного труда, капитальная теория стоимости весь прибавочный продукт считает созданным исключительно машинами, оборудованием. "Действительно, капитализм производит прибавочный продукт, но, по Марксу, это прибавка за счет труда. Но так ли это? Если прибавочная ценность пропорциональна переменному капиталу по Марксу, то почему механизированный производственный процесс приносит ту же норму прибыли на совокупный инвестируемый капитал, что и менее механизированный процесс; отсюда следует, что прибавочная ценность не только функция переменного капитала" [4].
Прежде всего в приведенной цитате допущена существенная неточность. К. Маркс утверждал, что переменному капиталу пропорциональна не прибавочная ценность (стоимость), а стоимость рабочей силы. Что касается механизированного производственного процесса, то он предполагает большие затраты вещественного капитала и более квалифицированной рабочей силы, имеющей более высокую стоимость и требующей увеличения переменного капитала. Соразмерно может возрасти и прибавочная стоимость. Между тем многие отечественные экономисты, включая С. Дятлова, считают, что "человеческий капитал приносит свой вид дохода - заработную плату" [5].
По утверждению сторонников концепции человеческого капитала, человеческие ресурсы аналогичны, с одной стороны, природным ресурсам, а с другой - вещественному капиталу. В первозданном виде человек, подобно природным ресурсам, не приносит эффекта. Лишь после существенной обработки, считают они, человек приобретает качество капитала. Поэтому по мере роста затрат на воспроизводство рабочей силы труд как первозданный фактор постепенно превращается в человеческий капитал. Отсюда вывод: между человеческим и вещественным капиталом нет принципиальных различий.
На самом деле человеческий капитал в корне отличен от вещественного. В современных условиях человеческий капитал является главной ценностью общества и главным фактором экономического роста. Это обусловлено тем, что именно ему принадлежит способность создавать новую стоимость и сохранять (переносить) старую, воплощенную в материальных элементах капитала. В отличие от времени А. Смита и К. Маркса, когда преобладал простой физический труд необученных рабочих, ныне ключевая роль принадлежит квалифицированным работникам с увеличивающейся долей умственного труда. Стоимость рабочей силы стала гораздо выше.
Возрастающее значение человеческого капитала в наши дни связано с усилением роли образования в экономическом развитии и с серьезными изменениями во взаимодействии субъективного и объективного факторов производства. Превращение человеческого фактора в ведущую и определяющую производительную силу по отношению к вещественному фактору происходит с середины XX в., еще и потому, что уменьшился временной лаг, то есть разрыв в количестве лет, необходимых для смены технологий и подготовки кадров для них. Раньше радикальные технические изменения в общественном производстве происходили примерно через 35-40 лет, а потому знаний, полученных в вузах, хватало почти на всю дальнейшую трудовую жизнь специалиста и для обучения было достаточно в среднем 6-8 лет. В современных же условиях средний период обновления технологий и техники сократился до 4-5 лет, а в наиболее развитых отраслях - до 2-3 лет, причем необходимость обновления диктуется не столько физическим, сколько моральным старением. А сроки подготовки квалифицированных работников возросли до 12-14 и больше лет [6].
В XIX - первой половине XX в. от подавляющего большинства профессионалов требовалось в первую очередь прочно усвоить строго определенный круг знаний, навыков и умений, четко исполнять свои обязанности в соответствии со строго определенными правилами. Что касается современного производства, то его эффективность в решающей мере зависит от инициативы и творческого отношения к делу всех его участников - рабочих, инженеров, менеджеров. Каждый из них должен не только выступать квалифицированным пользователем непрерывно обновляющихся и совершенствующихся технических устройств и технологий, но и постоянно участвовать в их совершенствовании, искать принципиально новые, все более плодотворные технические, организационные, экономические и социальные решения.
К числу важнейших современных экономических закономерностей, свойственных большинству стран, относится интеллектуализация экономической и вообще социальной жизни. Проявляется этот процесс двояко: возрастает не только роль таких отраслей социальной сферы, как образование и наука, но и значение интеллектуальной деятельности внутри других отраслей хозяйства. Обе тенденции способствуют формированию и совершенствованию образовательного, профессионального, научного и духовного потенциала общества и являются важнейшими факторами социально-экономического развития.
Нынешнее производство диктует высокий уровень образования, знаний, культуры, профессионального мастерства, умения обращаться с современной техникой. На ведущее место выдвигаются не приобретенные когда-то навыки и сноровка, а солидная вооруженность знаниями, творческие способности. Рост образовательного и культурного уровня работников выступает как необходимая предпосылка их адаптации к динамично меняющимся условиям труда, особенно в период структурной перестройки экономики. Систематическое обновление науки и техники требует соответствующих знаний и психологической готовности к принятию решений и действиям в нестандартных условиях, творческого, инициативного подхода к делу, умения взять на себя ответственность за принимаемые решения и их воплощение в жизнь.
Образование, здравоохранение, профессиональная подготовка, поиск экономически значимой информации, мобильность рабочей силы, воспитание и уход за детьми относятся западными экономистами к основным направлениям "человеческих инвестиций". В связи с существенным ростом капиталовложений в воспроизводство рабочей силы, как полагают сторонники концепции человеческого капитала, заметно изменилась структура заработной платы. Ее большая часть будто бы является продуктом человеческого капитала. Сама заработная плата работника рассматривается как соединение рыночной цены его живого труда и рентного дохода от вложений в человеческий капитал.Теоретики человеческого капитала считают, что так как инвестиции в него превосходят вложения в вещественный капитал, то как источник дохода собственность на вещественный капитал оттесняется на второй план. По их расчетам, если в 1950 г. на долю вещественного капитала приходилось 52-53% совокупного капитала, то к 1998 г. - только 31-33%. Удельный вес человеческого капитала за этот же период поднялся с 47-48 до 67-69% (а в США даже до 74-76%). Инвестиции в образование, здравоохранение и социальное обеспечение уже в 1970 г. вдвое превышали частные и государственные вложения в основные фонды. К 1980 г. это превышение стало трехкратным, а к 2000 г. - почти четырехкратным [7]. К тому же наблюдается процесс выравнивания инвестиций в людей из различных слоев общества, что становится основным фактором уменьшения неравенства в распределении доходов.
Итак, мы установили два сходных понятия человеческого капитала. Для одних (Р. Нуреев) это особая разновидность трудовых ресурсов, для других - это практически "синонимум образовательно-квалификационного потенциала национальной экономики" [8].
Основатели и последователи концепции человеческого капитала допустили смешение двух разных категорий и подмену понятия квалифицированная рабочая сила термином "человеческий капитал". В данном случае мы имеем дело с путаницей, вызванной нарушением логики мышления. Ряд важных свойств и действий, связанных с человеческими способностями к труду в их нынешнем высокоразвитом состоянии, приписывается человеческому капиталу.
Кстати, вряд ли это "открытие" можно считать оригинальным - ведь и некоторые представители классической школы рассматривали и простую рабочую силу в качестве особого капитала. К. Маркс в третьем томе "Капитала" критиковал ряд классиков буржуазной политэкономии за то, что они уподобляли рабочую силу капиталу, который будто бы приносит процент в виде заработной платы. По его справедливому мнению, два обстоятельства опровергают это ложное утверждение: рабочий должен трудиться, чтобы получить эти проценты, и он не может превратить капитальную стоимость своей рабочей силы в звонкую монету путем передачи другому. "Более того, годовая стоимость его рабочей силы равна его средней годовой заработной плате, и своим трудом он должен возместить для покупателя его рабочей силы именно эту стоимость плюс прибавочную стоимость, то есть ее прирост" [9].
К. Маркс определенно разграничивал социально-экономическую форму реализации способностей человека к труду в рамках процесса производства, при котором рабочая сила имеет форму товара, принадлежащего юридически свободному наемному работнику. Путем купли-продажи она отчуждается от работника, приобретая форму переменного капитала, принадлежащего предпринимателю. Маркс считает совершенно неправильным утверждение А. Смита о том, что часть капитала, затраченная на содержание производительного труда, выполнив функцию капитала для предпринимателя, образует доход для рабочих [10].
Полную ясность в эту проблему вносит констатация Маркса: "Мы должны проводить следующее различие: рабочая сила в руках рабочего является товаром, а не капиталом; ею обусловливается доход для него лишь постольку, поскольку он может постоянно повторять ее продажу; в качестве капитала она функционирует после продажи в руках капиталиста, во время самого процесса производства". Именно купля и продажа рабочей силы увековечивает ее "в качестве элемента капитала; вследствие этого капитал представляется созидателем товаров" [11].
С таких методологических позиций более зрима уязвимость нынешней трактовки понятия "человеческий капитал, ее эклектичный характер, который основывается на механическом соединении разнородных категорий "рабочая сила" и "капитал". Такая трактовка сводит на нет значительные социально-экономические различия между самостоятельными и наемными работниками, между последними и работодателями. Иначе говоря, сторонники концепции "человеческого капитала" поверхностно характеризуют богатство и капитал, рассматривая их как нечто извечное вне границ общественно-производственных отношений определенной формы рыночной экономики, базирующейся на наемном труде.
В связи с этим нельзя не согласиться с мнением И. Жачкиной, автора статьи о человеческом капитале в уже упомянутой книге "Версии политической экономии" о том, что понятие человеческого капитала не тождественно понятию рабочей силы, а человеческий капитал означает капитализированную стоимость рабочей силы. Вспомним, что под рабочей силой К. Маркс понимал совокупность физических и духовных способностей, которыми обладает человеческий организм и которые используются людьми для производства тех или иных потребительских благ.
Для многих до сих пор является парадоксом то, что рабочая сила, не будучи капиталом при ее продаже, становится таковым в распоряжении предпринимателя, когда используется в процессе производства. А дело в том, что в развитой рыночной экономике рабочая сила - товар особого рода. Как и всякий товар, она располагает двумя свойствами: стоимостью и потребительской стоимостью в своеобразных качествах. Стоимость рабочей силы сводится к стоимости жизненных средств рабочего и членов его семьи. Естественно, рабочего интересует такой уровень заработной платы, который позволял бы ему приобретать необходимый объем жизненных благ. Так что рабочего интересует в первую очередь реализация стоимости своей способности к труду.
В товаре рабочая сила работодателя прельщает ее потребительная стоимость, заключающаяся не столько в том, чтобы рабочий создавал соответствующие товары, сколько в производстве сверхстоимости (прибавочной стоимости, прибыли). Своим конкретным трудом рабочий создает те или иные товары и сохраняет в них часть потребленного вещественного капитала, а своим абстрактным трудом производит новую абстрактную стоимость. Причем часть этой новой стоимости в ее товарной форме представляет платежный фонд, из которого предприниматель оплачивает рабочего. А вторая часть новой стоимости присваивается собственником в виде прибыли предприятия. Таким образом, человеческий капитал эквивалентен стоимости рабочей силы.
"Человеческий капитал", как и многие броские термины, представляет собой метафору, то есть перенесение свойств одного явления на другое на основе некоего общего для них признака. Сторонники концепции "человеческого капитала", используя многозначность слова "человеческий", размывают терминологическое значение этой категории. Ей приписываются многие признаки свойственные современному человеку: богатый запас знаний, развитые способности, определяемые высоким интеллектуальным потенциалом, возросшие затраты на его образование и др. Между тем ключевым признаком этой новой категории выступает слово "капитал".
Вот почему категорию "человеческий капитал" правильнее всего рассматривать как социально-экономическую форму человеческого фактора, используемого предпринимателями как главный элемент производительного капитала. Разумеется, эта категория отражает качественно иное состояние экономических взаимоотношений работодателей и наемных работников, чем при жизни Маркса. Так что экономическая категория "человеческий капитал" - это современный аналог переменного капитала, открытого и научно обоснованного родоначальником марксистского направления политической экономии.
С позиции концепции "человеческого капитала" человек с получением образования становится как бы владельцем двух фактором: труда и человеческого капитала. Каждый из них создает предельный доход, составляющий в сумме заработную плату. Причем меньшая ее часть (неизвестно какая) поступает работнику за обычный труд, а большая - приносится человеческим капиталом. Иными словами, заработная плата современного работника рассматривается как сочетание рыночной цены простого труда и рентного дохода от вложения в человеческий капитал.
Каков же механизм создания этого рентного дохода? На этот вопрос теоретики "человеческого капитала" не дали вразумительного ответа. В связи с этим, думается, они очутились в теоретической ловушке и оказались не в состоянии раскрыть действительный источник повышенного дохода, создаваемого при использовании человеческого капитала в производстве. Между тем, уже Марксу был ясен источник возрастающего дохода от использования в процессе капиталистического производства более квалифицированных рабочих с более высоким образовательным потенциалом и способных к более сложному труду, создающему, соответственно, и более высокую стоимость.
Следует в принципе признать правоту теоретиков человеческого капитала, утверждающих, что этот капитал способствует уменьшению неравенства в распределении доходов различных социальных слоев населения. Наглядным свидетельством такой закономерной тенденции служат данные табл. 1.
***
Таблица 1. Дифференциация населения стран Запада по уровню доходов(1)
Материалы доступны в бумажной версии издания.
(1) Абсолютные показатели - в ценах и по ППС 1995 г.
Источник: МЭ и МО. 1999. N 8. С. 123.
***
Статистика свидетельствует, что за последние почти 30 лет истекшего столетия как в целом по развитым странам Европы, так и по отдельным странам, уменьшилась доля 10% богатейших в совокупных денежных доходах. Доля 10% беднейших возросла, хотя и в меньшей мере, чем сократилась доля 10% богатейших, что свидетельствует об увеличении доли и промежуточных 80% населения. В обеих "крайних" категориях заметно вырос и месячный доход на 1 человека, абсолютный разрыв между ними в доходах к 1997 г. существенно сократился по сравнению с 1970 г. Добавим, что в скандинавских странах (Швеции, Дании, Норвегии) этот разрыв значительно меньше, чем в США.
Одним из коренных показателей социально-экономического неравенства в стране является децильный коэффициент, выражающий отношение доходов 10% самых богатых к доходам 10% самых бедных. В этой связи часто вспоминают Платона, который свыше 2 тыс. лет назад предупреждал об опасности даже четырехкратного превышения доходов богатейших над доходами беднейших, грозящего привести к смуте.
При уравнительном распределении в советский период коэффициент расслоения находился на низком уровне (по официальным данным он составлял в 1986 г. 3 : 1, по оценкам независимых экспериментов, учитывающих денежную оценку дополнительных благ, получаемых "в натуре" номенклатурой, - 4.6 : 1). С переходом от административно-командного псевдосоциализма к "олигархическому" псевдокапитализму этот коэффициент стремительно взлетел и в 1994 г. достиг пика - 15 : 1. По данным Госкомстата России, за последние годы его параметры таковы: 2000 г. - 13.5 : 1, 2001 г. - 13.7 : 1и в первом полугодии 2002 г. - 14.3: 1. Согласно оценкам ряда отечественных и зарубежных экспертов, степень неравенства в России в 2-2.5 раза выше официально признаваемой. А у самых сомневающихся децильный коэффициент зашкаливает за 100.
И такие предположения не беспочвенны. Ведь у нас действительно богаты не 10% населения (это примерно 14.5 млн. человек), а примерно 0.5% (около 750 тыс. человек). Далее обнаруживается большущий провал, за которым следует так называемый средний класс. К нему в нашей стране, как считает Г. Явлинский, относятся не инженеры, офицеры, врачи, педагоги, научные работники, средние предприниматели, высококвалифицированные рабочие и фермеры, а чиновники, рантье и обслуживающие их лица.
В России у 17 сверхбогачей, сумевших прикарманить значительную часть общенародной собственности, по оценкам американского журнала "Форбс" находится более 35 млрд. долл. Разумеется, это не деньги в их карманах, а капитализация их ценных бумаг. Что касается текущих доходов, то годовая заработная плата, например, президента "ЛУКойл" В. Алекперова - 1.5 млн. долл. При успешной работе компании он получает премию в 2.2 млн., а также доходы по дивидендам свыше 30 млн. долл. [12].
Между тем 3/4 россиян едва сводят концы с концами. Число тех, чей доход не покрывает прожиточный минимум, постепенно уменьшается, однако их по-прежнему много: 25% по официальным и 40% по неофициальным данным.
Как справедливо подчеркивает Д. Львов, в России недопустимо низкая доля заработной платы в ВВП, что идет вразрез со сложившейся мировой тенденцией (табл. 2).
***
Таблица 2. Доля заработной платы в ВВП России и Запада, %
Материалы доступны в бумажной версии издания.
Источник: Российская научная газета. 15.01.2003. С. 2.
***
В высокоразвитых странах Евросоюза, США, Японии и др. удельный вес заработной платы в ВВП удерживается на уровне 68-76%, а в России в 1.7-1.9 раза ниже. Это чаще всего объясняют нашей более низкой производительностью труда по отношению к странам Запада. По мнению Д. Львова, это заблуждение. В самом деле от США, например, мы отстаем по производительности труда в 5-6 раз (ВВП по ППС в расчете на одного занятого), а уровень заработной платы у нас ниже в 10 и более раз. Поэтому среднестатистический российский работник производит на 1 доллар часовой заработной платы примерно в 2 раза больший ВВП, чем аналогичный американский. "Такой высокой эксплуатации наемного труда нет ни в одной развитой экономике мира", - пишет Д. Львов [13].
При нищенской заработной плате нашему труженику приходится приобретать товары по ценам, которые вплотную приблизились к мировым (если пересчитать в доллары по официальному обменному курсу рубля), а во многих случаях уже их перешагнули. И это при уровне долларовых доходов на душу населения в России (рассчитанных тоже по курсу) примерно в 15 раз ниже, чем на Западе [14].
И это один из неутешительных итогов десятилетнего "юбилея" проведения так называемых гайдаровских реформ, которые осуществлялись без оценки каких-либо социальных последствий принятой шоковой модели преобразования централизованно-планируемой экономики в рыночную. Не случайно, Н. Римашевская, говоря о демографической катастрофе в стране, акцентирует внимание на таких последствиях проведения рыночной реформы, как резкое падение уровня оплаты труда; явное обнищание значительной части населения и поляризация в обществе, угрожающая стабильности и безопасности государства, безработица, разрушение системы социального обеспечения и социальной инфраструктуры в целом. Речь идет о расколе страны на две России, говорящих "на разных языках".
Н. Римашевская выделяет два особо удручающих аспекта: эффект депопуляции, когда рождаемость в 1.8 раза меньше смертности, и ухудшение "качества" населения России, особенно его интеллектуального и морального потенциала [15].
Если принять во внимание гигантский разрыв в личных доходах богатых и бедных, а также то, что заработная плата наемных работников у нас намного ниже, чем на Западе, возникает законный вопрос: правомерно ли применять наименование "человеческий капитал" к предельно малой части капитала предпринимателей и государства, которая направляется на оплату наемного труда? Последняя, как минимум, должна быть эквивалентна стоимости рабочей силы, а она чаще всего гораздо ниже ее. Чтобы решить проблему человеческого капитала в нашей стране, нужно обратиться к теории и предпринять практические действия.
Нельзя не заметить, что многие экономисты приписывают человеческому капиталу те свойства, которые присущи современной рабочей силе. "Воспроизводство рабочей силы, формирование у работников знаний, умений, развитие способностей человека требует как от самого работника, так и от общества в целом, определенных издержек. Поэтому данные характеристики рабочей силы должны быть признаны особой формой капитала и так же, как физический капитал, должны обеспечивать своему обладателю более высокий доход", - считает автор статьи "Теория потребностей и воспроизводство рабочей силы" [16].
Вряд ли можно безоговорочно признать удачным выделение категории "человеческого капитала" по той причине, что "процесс износа и амортизации человеческого капитала (накопленного научно-образовательного потенциала) протекает иначе, чем у материально-вещественных ресурсов. В первые годы функционирования человеческого капитала за счет физического взросления работника, а также за счет накопления им производственного опыта, экономическая ценность запаса его знаний и способностей отнюдь не уменьшается, как это происходит с физическим капиталом, а, напротив, возрастает" [17].
Нетрудно заметить, что в этих высказываниях под человеческим капиталом подразумевается накопленный работником научно-образовательный потенциал, запас его знаний и способностей, то есть современная рабочая сила. По сути речь идет о современном человеческом потенциале. Для нормального воспроизводства такого потенциала предпринимателям и государству надо выделять соответствующую массу капитала. Поэтому пока у нас человеческий потенциал выступает лишь как некая возможность когда-либо стать человеческим капиталом в процессе производства.
Нам еще очень далеко до реальной оплаты труда по потенциалу работника. Уборщица в банке получает заработную плату больше профессорской. Нищенская оплата у школьного учителя, врача, инженера, научного работника. Именно поэтому участились забастовки этих категорий трудящихся. Именно поэтому студенты, окончившие педвуз, не идут в школы, ученые уезжают за рубеж. В этом - реальная угроза безопасности страны. И для того, чтобы человеческий капитал стал на деле действующей силой, необходимо решительное изменение системы заработной платы, доведение ее доли в нашем ВВП до уровня развитых стран при величине минимальной заработной платы не ниже прожиточного минимума. Но на это нужна политическая воля.
Таким образом, несмотря на единство и неразрывность человеческого и вещественного капитала в рамках производительного капитала, ведущая и все возрастающая роль принадлежит первому из них. Именно человеческий капитал - творец капитала вещественного, он сохраняет и переносит стоимость потребляемого физического капитала на товары, создает новую стоимость, возмещающую стоимость рабочей силы, и приносит прибыль предпринимателям.

ЩЕТИНИН Василий Павлович, доктор экономических наук, профессор Московского государственного областного университета.

[1] Экономическая энциклопедия / Гл. ред. Абалкин Л.И., М., 1999. С. 271.
[2] См.: Нуреев P.M. Курс микроэкономики.Учебник для вуза. М., 2002. С. 318, 537.
[3] См.: Щетинин В. Человеческий капитал и неоднозначность его трактовки // МЭ и МО, 2001. N 12. С. 45-46.
[4] Блауг М. Экономическая мысль в ретроспективе. М., 1994. С. 224.
[5] Дятлов С.А. Основы теории человеческого капитала. СПб., 1994. С. 91.
[6] См.: Турченко В., Колесников Л. Стратегия образования в России: Кризис и перспективы // Обозреватель. 1997. N 9. С. 60.
[7] См.: Экономика России на пути от стабилизации к росту. М., 2002. С. 78.
[8] Версии политической экономии. Основы экономической теории / Коллективная монография под ред. проф. Наровлянского Н.Г. М., 2001. С. 139-141.
[9] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 25. Ч. II. М., 1962. С. 8.
[10] См.: Там же. Т. 24. С. 427.
[11] Там же. С. 428.
[12] См.: Литературная газета. 25-31.12.2002. С. 1.
[13] Российская научная газета. 15.01.2003. С. 2.
[14] См.: Илларионов А. Содержание реформы важнее ее темпов // Российская газета. 14.01.2003. С. 4.
[15] См.: Литературная газета. 18-24.12.2002. С. 1-2.
[16] Версии политической экономии. С. 140.
[17] Добрынин А.И., Дятлов С.А., Курганский С.А. Методология оценки человеческого капитала // Экономика образования. Международный периодический научный журнал. Кострома, 1999. N 1. С. 10.