Анонс событий

Международная конференция "Философские, социально-экономические и правовые основания современного государства"

10-11 июня состоится Международная конференция Философские, социально-экономические и правовые основания современного государства . Организатор: кафедра философии

«Российский мониторинг экономического положения и здоровья населения»

31 мая 2010 года в ГУ ВШЭ (Москва) состоится конференция, посвященная 15-летию международного исследовательского проекта Российский мониторинг экономического положения

«Национальный проект - Россия»

1 июля 2010 года в Москве, в Центре международной торговли по инициативе Ассамблеи делового сообщества состоится Всероссийская акция Национальный проект - Россия


Психологический опыт личности: к обоснованию подхода


Авторы: Воробьева Л.И., Снегирева Т.В.
Дата первой публикации: 20.07.1989
Первоисточник: Вопросы психологии

«...камень, который презрели строители, стал во главу угла» 
Евангелие

В статье, которую мы предлагаем вниманию читателя, — попытка оправдать надежду Л.С. Выготского на то, что практическая психология послужит развитию фундаментальной. Проблемы, поднятые для обсуждения, стимулировались нашим восьмилетним опытом работы в качестве психологов-консультантов одновременно с научным изучением развития личности ребенка в рамках академической детской психологии. В результате мы вынуждены сделать вывод, что знания, которыми может снабдить психолога академическая психология,— это знания «не про то», что требуется в консультативной работе с детьми и их родителями. Следовательно, в каких-то существенных связях и отношениях они не объясняют и развитие личности ребенка. Реальность, с которой имеет дело психолог-консультант, оказалась вне сферы изучения наукой, ограничившей себя онтологией деятельности и общения.

Помимо деятельности и общения между взрослым и ребенком существуют отношения особого рода, общепринятого названия которым пока нет. Это — бытийные, экзистенциальные, жизненно необходимые связи. Их значение особенно поразительно и наглядно открывается в тех случаях, когда они пагубно влияют на ребенка. Однако такого рода связи чрезвычайно значимы и в случаях, когда они не имеют патогенного характера. Без анализа того, в каком экзистенциальном целом, истоки которого берут начало в семье, рос и развивался ребенок, невозможно понять личностные черты взрослеющего и взрослого человека. В этом смысле значение слова «семья» существенно отличается от всего того содержания, которое имеется в виду, когда говорят: «взрослые», «взрослый мир», «социальная среда», «общение со взрослым». Ее функции не исчерпываются тем, что она как абстрактный «взрослый» транслирует «психические окаменелости» деятельности [16; 125] . В отличие от случайности иных социальных связей и отношений семья является первым и наиважнейшим звеном в становлении духовного мира личности. Базисные образования психологического опыта, такие, как ощущение одиночества и сиротства в мире или, наоборот, своей нужности и интегрированности в нем, чувство неполноценности или собственного достоинства, глубинный страх или защищенность; боль, страдание, отчаяние и способы совладания с этими экзистенциальными проблемами, с проблемой смерти, наконец; болезни, отвержения, переживания вины, долга, ревности, обиды,— должны стать предметом научного исследования и в советской психологии. Генетический аспект этих проблем тесно связан с изучением семьи.

Исследование, которое было бы способно открыть здесь новые горизонты,— это не эмпирическая классификация типов семейного воспитания и их роли в этиологии тех или иных психических отклонений, важность чего не отрицается. Но необходима психологическая теория, объясняющая природу этих связей. Психология нормального детства, игнорируя экзистенциальные связи между людьми, не давая им теоретического объяснения, искусственно сужает свой предмет и лишает детскую практическую психологию необходимого теоретического фундамента.

ПРИРОДА ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ОПЫТА ЛИЧНОСТИ

Обозначив ту действительность, с которой имеет дело психолог-консультант, постараемся показать, что игнорирование этой сферы психической реальности как несуществующей или несущественной для психологии — следствие парадигмальных возможностей принятой в ней системы категорий. Всесторонний анализ мог бы дать исчерпывающее представление о предпосылках такого состояния дел и доказать это более основательно; нам же придется ограничиться самым необходимым.

Достаточно долго тема сознания в психологии считалась спекулятивной, далекой не только от экспериментальных и прикладных исследований, но и от теоретических проблем. Однако сегодня не нужно быть пророком, чтобы прогнозировать, что в ближайшие годы она займет центральное место в теоретической психологии. Начало ее обсуждению положено [4] , [5] , [16] , [17] . То, как она будет решаться, на наш взгляд, и определит, появятся ли действительные возможности для расширения онтологической базы исследований и включения в нее явлений жизненно-смысловой реальности, или они останутся за бортом научной психологии.

Проблема в том, что используемые у нас психологические категории не способны отразить природу данной реальности. Поэтому мы и вынуждены были обратиться к понятию «опыт», широко распространенному в зарубежной психологической литературе. Присоединяясь к мировой психологической традиции, нам бы хотелось внести в понятие психологического опыта личности и то новое, что может дать советская психологическая школа,— представление о его культурно-историческом происхождении и символической природе.

К. Роджерс определяет психологический опыт как довербальную, дорефлексивную составляющую сознания: «Переживание опыта... преконцептуально и содержит имплицитные значения» [15; 223] . В этом определении содержится, на первый взгляд, парадоксальная алогичность. Опыт — сознание, сознанием не являющееся. Однако, вопреки формальной логике, в рамках содержательной логики такое определение — лишь характерный симптом того, что классическая дихотомия сознательного и бессознательного устарела. Следовательно, за формально-логической несообразностью скрывается глубинная проблема.

Понятие психологического опыта не употребляется в отечественной психологии, конечно же, не случайно. Принцип единства сознания и деятельности был сформулирован нашими ведущими теоретиками как альтернатива натуралистическим традициям в понимании мышления. Он выполнял конструктивные функции, поскольку с помощью понятий «значение», а особенно — «предметное значение» устанавливал функциональные связи между обеими категориями, тем самым вводя «деятельность» в круг психологических понятий и этим же актом открывая новые перспективы в объяснении мышления как продукта общественно-исторического развития. Преодолевалась пассивно-рецептивная трактовка сознания, свойственная классической психологии (не случайно в 50 —70-х гг. проблема «активности субъекта», «активности отражения» и т. п. становится центральной в советской психологии). Произошел сдвиг и в понимании самого мышления: оно стало трактоваться как умственная деятельность. И наконец, еще одно достижение, связанное с введением категории «деятельность»: преодоление так называемой гносеологической робинзонады (благодаря общественному характеру деятельности стала очевидной социальная природа познающего субъекта).

Однако, несмотря на все эти очевидные достижения, они не привели к выходу за рамки самой гносеологической парадигмы. Понимание психики и сознания как органа познания внешнего мира и самого субъекта для многих из нас настолько естественно, что иной взгляд на вещи кажется невозможным. Философские истоки такого положения дел в общественных науках давно вскрыты: классическая рационалистическая философия, породившая субъект-объектное расчленение сознания [8] , [12] . Она развивалась как философия «истины» и ее гносеологических условий. Проблема «как возможно истинное значение?» пронизывала все: и этическую, и праксеологическую проблематику. Психология унаследовала субъект-объектное расчленение сознания, однако, как позитивная наука, не могла не придать ему онтологического статуса, и оно стало самой природой сознания. Последнее естественным образом свелось к мышлению, или к мыслительной деятельности. Категория «деятельность», таким образом, устранила лишь созерцательность познания, утвердив активность взаимодействия между познающим субъектом и познаваемым объектом, а также социальную природу субъекта познания, но не привела к пониманию сознания как органа бытия.

Обычно принято (и, как вытекает из вышесказанного, не случайно) подчеркивать лишь одну линию в подходе к анализу сознания в трудах Л.С. Выготского, а именно — разработанную им концепцию знаково-орудийной опосредованности психических функций, позволяющую понять сознание как систему культурно-исторических значений. И эта линия не выводит нас к той реальности, к которой мы стремимся приблизиться, т. е. к системе жизненно-смысловых связей и отношений. Если проследить, как развивалась она в дальнейшем, то следует вспомнить о понятии личностного смысла, введенном в психологический оборот А.Н. Леонтьевым и призванном восполнить как раз это недостающее звено в теоретически цельной и стройной концепции. Понятие «личностный смысл» позволяет выразить субъектную пристрастность психического отражения. Выводит ли нас такое нововведение за рамки познавательного отношения? Нет, так как сама используемая категориальная оппозиция (всеобщее — особенное — единичное) возвращает нас обратно. Действительность сознания — все та же действительность языка1, понимаемого как законченный или развивающийся общественно-исторический продукт познавательного отношения с миром, где личностный смысл только вносит конкретные семантические оттенки в палитру всеобщих значений.

Таким образом, гносеологизм в понимании сознания все еще остается непреодоленным, а жизненно-смысловая реальность — чужеродной для психологии. Необходимо прояснение онтологического статуса понятия «смысл».

Примечательно, как работает рассмотренная выше парадигма в рамках практической психологии. Для психолога, находящегося внутри нее, всякое коммуникативное отношение, в том числе и между психотерапевтом и пациентом, есть прежде всего языковое взаимодействие. Центральной задачей психотерапевта становится перевод со своего языка на язык клиента — в случае директивной психотерапии либо «спонтанная перестройка языка клиента» в «ситуации уникального диалога» — в случае недирективной [14;48–49]. Все это верно, но, на наш взгляд, не отражает самой сути явления.

Понимание диалога как языкового взаимодействия объясняет, почему так легко произошла ассимиляция этого понятия современной советской психологией: потому что и психотерапевтический процесс, и диалог вообще трактуются как совместный поиск истины (скрыта ли она в теориях терапевта или в резервах психики самого клиента). Важно одно: открыть ее. Между тем диалог у М. М. Бахтина, из работ которого заимствовано данное понятие,— меньше всего поиск истины. Диалог — жизненная драма, полифония голосов внутри единого целого (какого?), где все голоса ведут свою партию, и главное в каждой партии не истина, но боль, страдание. Сошлемся на ту же сцену из «Мастера и Маргариты» М.А. Булгакова (диалог Пилата и Иешуа), которую приводит автор цитированной выше статьи, но в которой он не заметил, как нам кажется, главного.

Пилат спрашивает схваченного Иешуа: «...Что такое истина?» — «Истина прежде всего в том, что у тебя болит голова и болит так сильно, что ты малодушно помышляешь о смерти». Иешуа в «психотерапевтическом» диалоге вообще выводит вопрос об истине (и о «языке») за пределы необходимого: боль проявляет себя сама, хотя «пациент» не говорит о ней. Боль не может быть истинной или неистинной, но она символична. Она — символ одиночества Пилата. Одиночество же Пилата — его партия в некотором целом жизненно-смысловом пространстве, где и он, и Иешуа доведут каждый свою партию до конца.

В понятии «диалог» можно акцентировать разное. Можно облегчить себе задачу и говорить про понимание, про «точку зрения другого». Но диалог палача и жертвы, несмотря на глубинное понимание друг друга (ведь Пилат не меньше Иешуа понимает его), тем не менее завершается казнью. Так что же здесь диалог?

За поверхностно-языковой оболочкой скрыта иная реальность, для объяснения и оперирования которой языковые аналогии недостаточны. Язык всего лишь технический аппарат сознания. Психотерапевтический диалог — не перевод с одного языка на другой, а приобщение к иному экзистенциальному состоянию, шаг в иное жизненно-смысловое пространство. Психотерапевт — не переводчик, а проводник. Место, куда совершается паломничество, имеет свое метафорическое название — чистилище, где разрывается круг отжившего психологического Опыта, происходят освобождение и прорыв в иное пространство существования. Будет ли такое путешествие проделано с помощью директивной или недирективной терапии, уже второстепенно. Каким языком воспользуется психотерапевт, тоже не столь важно, ибо главный его инструмент — не его знание, не его язык, но он сам и его опыт, освоенный профессионально.

Что же такое психологический опыт? Если понимать его как «сумму пребываний» в различных житейских ситуациях, то это не прибавит нам знаний о его психологической природе. Природа психологического опыта личности символична, и символическая структура ситуации может быть разной для каждого из тех кто «здесь-и-сейчас» пребывает как бы вместе. Так, при разговоре Пилата и Иешуа в ситуации казни находятся только эти двое, хотя они о казни не говорят; слуги, присутствующие тут же, пребывают «вне экзистенциальной ситуации». Если в плане символическом взаимодействия между людьми не происходит (т. е. оно не имеет экзистенциального смысла), хотя между ними и состоялся диалог как языковое общение (оно, в свою очередь, могло иметь и самые разнообразные социально-деятельностные задачи), то участники диалога побывали всего лишь рядом, но не вместе. В этом «втором», вневременном символико-культурном измерении человеческого бытия снимается непродуктивная антиномия «глубинного» и «вершинного» в человеческом сознании. Самые вершинные проявления человеческого духа имеют глубинные истоки в культурно-символических образованиях сознания и принадлежат одному — духовному измерению нашего существования.

Это роднит нас с идеей архетипических корней сознания, укорененности психологического опыта в архаических и древних пластах существования [19] . Можно спорить с К. Юнгом о механизмах наследования этого всечеловеческого опыта, о его содержании, но нельзя не согласиться с ним в его реальности и значимости. При этом не обязательно вслед за К. Юнгом отождествлять систему психологического опыта с самыми косными и глубинными его составляющими. Универсум опыта — не кладбище, а вселенная, т. е. живая, функционирующая и развивающаяся система, в которой индивидуальный жизненный опыт есть не только весомая прибавка к сложившимся культурно-символическим гештальтам, но и, возможно, его перестройка. Это не процесс рационального преобразования принадлежащих к сфере знания конструктов, не деятельность как осознанно-целевое преобразование предметов, но работа души, где требуется выстрадать перемены, где переживание может привести к прорыву в новое бытие, но может разрешиться и непродуктивно, если экзистенциальные проблемы «откладываются на будущее», игнорируются и вытесняются. Духовная зрелость личности и ее вклад в культурно-исторический процесс определяются тем, насколько ее экзистенциальные проблемы — «с веком наравне». Каждое историческое поколение, выстрадав старые противоречия, делает шаг в новое символическое пространство.

В рамках понимаемой таким образом онтологии сознания — сознания как универсума психологического опыта личности — преодолеваются обе парадигмальные модели: фрейдовская — с оппозицией сознательного и бессознательного и гносеологическая — фактически сводящая сознание к умственной деятельности.

СТРОЕНИЕ И ЭВОЛЮЦИЯ СИСТЕМЫ ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ОПЫТА ЛИЧНОСТИ

Из всех принципов системной организации обычно считается наивысшим принцип неаддитивности (целое больше суммы своих частей), с помощью которого получают объяснение связи в системе организмического типа: целостный организм составляет систему взаимосвязанных органов. Владея лишь этим принципом, проблему взаимоотношения личности и культуры можно решить только одним из двух способов: либо как соотношение двух автономных систем (а это в русле идеи культурно-исторической детерминации неприемлемо), либо как соотношение системы со своим органом, функциональной частью, подсистемой. Эта дилемма делает понятным, почему намеченная в свое время Л.С. Выготским линия культурно-исторической детерминации психики была уплощена до ее социально-деятельностной детерминации.

Логика развертывания заложенных в парадигму возможностей неумолима. Как бы ни хотелось ее последователям внести новый гуманистический смысл в теории, выросшие на почве идеи социально-деятельностного детерминизма, но заложенный в нее принцип соотношения целого и части всегда будет производить соответствующее отношение между личностью и обществом. Если последовательно продолжать эту линию, то одним из своих следствий она неизбежно будет иметь идеологию формирования личности «с заранее заданными свойствами», порождающую и соответствующую педагогическую практику. Процесс развития личности в этих логических рамках не может быть понят как саморазвитие и в конце концов приводит к его пониманию как педагогического производства.

Выход из этой дилеммы при сохранении принципа культурно-исторической детерминации развития сегодня может быть предложен. Он состоит в том, чтобы (первое условие) предположить, как того требует моделирование процесса саморазвития, онтологическую принадлежность системы по крайней мере двум «пространствам» существования, двум измерениям, каждое из которых «внешне» по отношению к другому. Далее: социально-деятельностная и культурно-историческая детерминации психики человека в нашей психологии сводятся воедино, между тем оба пространства человеческого существования даже устроены по-разному. Это — принципиальное отличие, и оно представляется нам более сущностным, чем то, которое отмечает один из философов. «t;Деятельность — сознательное изменение в нужном направлении. Культура — шире. Преднамеренность и осознанная запрограммированность не являются обязательными условиями проявления феномена культуры«[13;273–274]. Второе условие, таким образом, состоит во введении нового методологического принципа соотношения целого и части: принципа универсумального целого.

Психологический опыт личности укоренен в универсуме культуры, однако он не есть лишь ее фрагмент. Опыт личности и культура связаны отношениями эквивалентности: часть равновелика целому. Принцип эквивалентности части и целого, называемый голономическим («голо-» соответствует русскому «полно-»), находит все более широкое применение в гуманитарных науках [26] . В единой системе «личность (или психологический опыт личности) — культура» каждый фрагмент этой реальности есть в то же время вся вселенная данного бытия, но взятая под своим особым углом зрения, подобно тому как в голограмме ее угол, отделенный от целого, воспроизводит всю картину целиком, но с определенной пространственной позиции, и разные части голограммы дают разные перспективы.

Психологический опыт личности и культура по сути единая система, либо откристаллизованная в форму индивидуально-личностного эксплицитного существования, либо пребывающая в виде неоформленного имплицитного существования [20] . Можно использовать физическую метафору, чтобы выразить эту мысль нагляднее: представим себе поле, заряженное энергией, и откристаллизованную в форму физического тела констелляцию этой энергии. Энергетическая метафора поможет нам сделать следующий необходимый переход.

Духовное существование не дается человеку даром, оно — результат постоянно совершаемого личностью усилия2. Жизнь поэтому — процесс постоянного о-смысления, т.е. связывания смыслом как формой (связывания с культурой как вселенной духовного опыта). Здесь более подходит не понятие «существование», а "осуществление«3. Возможно, это и есть тот процесс, который имел в виду Л.С. Выготский, когда писал о «вершинной психологии», и который регулируется особым «схематизмом» сознания [12] — смыслом жизни.

Смысл жизни есть некая форма, матрица, структурирующая психологический опыт личности. По своему содержанию смысл жизни является символико-культурным образованием. Функция его связана с самим чувством жизни, ее полноты. Смысл жизни — мера, которой личность измеряет процесс своего осуществления. Его утрата грозит экзистенциальной фрустрацией и кризисом [22] . Содержательное наполнение жизненного смысла у каждого свое, и очень редко оно поддается вербализации. Но приблизиться к нему можно, спросив, например, у человека, что доставляет ему наибольшую радость. Иначе говоря, это понятие операционализируемо, а феномен, им фиксируемый, поддается эмпирическому исследованию.

Жизненный смысл связывает в единую целостность всю жизнь человека в ее ретро- и перспективе, благодаря чему этот процесс и приобретает характер надвременного: осмысление прошлого и проектирование будущего происходит здесь в едином акте («Будущее не позднее бывшего, а последнее не ранее настоящего. Времяположенность обнаруживает себя как будущее, пребывающее в прошлом и настоящем» [23; 350] ).

Наше понимание культурно-символических гештальтов, в форму которых «отлита» жизненно-смысловая реальность, близко к понятию мифа в том широком культурологическом смысле, который приобрел сегодня этот термин ([7] , [10] , [21] , [25] и др.). Для обозначения паттернов жизненно-смысловой реальности употребляются и другие, близкие по значению: «скрипт», «сценарий» [3] ; «схематизм сознания» [12] ; «культурный схематизм» [4] . Все эти понятия отражают образования сознания, в которых свернуто символическое, а не «знаниевое», рациональное содержание. Миф — культурный способ организации психологического опыта, конструирующий психическую реальность, и он не подлежит оценке как истинный или ложный. Миф может быть испытан только лишь на большую или меньшую функциональность, он вне гносеологического отношения к действительности.

Эта культурная «отливка» (миф, идеологема, схематизм) имеет генерирующие свойства, чего часто не замечают психологи, полагая, что осмысление — это категоризация задним числом. Ее основные качества — полнота и целостность, тогда она способна стать проектом жизни. Эволюция этих форм совершается, если они не удовлетворяют этим требованиям. Осмысление — это борьба против фрагментарности опыта за связанность бытия. Задача психологии — понять, как развивается персональная система психологического опыта, что имеет клинические и педагогические приложения. Чтобы понять эволюцию психологического опыта личности, необходимо помимо содержательно-структурных рассмотреть процессуально-динамические аспекты мифа, которые продуктивно осмыслялись экзистенциальной философией и психологией. Мы говорили о том, что отнюдь не каждое социальное взаимодействие является событием в экзистенциальном смысле слова. Понятие «со-бытия» [17] , [23] нюансирует этот смысловой оттенок. Со-бытие — это пребывание в едином пространстве целостного культурно-символического гештальта, где у каждого есть своя особая позиция, как бы валентной связью соединенная с позицией другого, т. е. потенциально уже содержащая сценарий социального взаимодействия. Условия реализации содержания, заложенного в культурный гештальт, должны предполагать наличие особых отношений — отношений композиции, иначе оно оказалось бы навсегда омертвленным в своей структуре и не было бы способно разворачиваться процессуально. Психические состояния, базисные составляющие психологического опыта личности, порождаемые и воспроизводимые культурным гештальтом, поэтому позиционно (композиционно) связаны у всех его носителей. Реальное событие происходит, когда коммуниканты, оказываясь вместе, подходят друг к другу по принципу «ключ — замок». Люди, живущие в одном культурно-символическом целом, способны индуцировать друг в друге позиционно «запрограммированные» психические состояния. «Сценарная» структура психологического опыта личности является основой для диагностики в работе практического психолога. Однако это не значит, что данный круг понятий функционален лишь в области отклонений от «нормальной» социальной коммуникации, которая принимает форму «игр общения» [3] . Так, традиционные психолого-педагогические проблемы самоопределения и выбора жизненного пути могут плодотворно разрабатываться не на основе вычленения конгломерата разрозненных элементов — ценностей, ценностных ориентации, а на основе понятия о целостном культурно-символическом гештальте и его развертывании во времени. Выбор жизненного пути — это процесс построения и перманентного корректирования жизненного «сценария». Таким образом, культурно-символический гештальт в своем процессуальном аспекте есть со-бытие с другими (ряд событий, связанных в единую сценарную целостность). Со-бытие разворачивается в со-действие, которое и реализует заложенную в нем историей и культурой схему или сюжет; сопровождается со-переживанием, чья функция состоит в регулировании композиционных 12 межличностных отношений, а также в фиксации расхождения или соответствия смыслу жизни. С точки зрения эволюции системы психологического опыта важен вопрос об экзистенциальном противоречии. Оно возникает вследствие того, что любой миф существенно не полон и не может охватить всех сторон реальности. В системе персонального опыта появляются целостности, плохо «стыкующиеся» друг с другом. Это один из источников развития. Однако наиболее глубинный источник связан с парадоксальным строением самого культурно-символического гештальта4, но это — отдельная проблема. Недаром полная реализация жизненного сценария чревата для человека не только ощущением реализованности и победы, но и невосполнимой утраты: независимость оборачивается одиночеством, самопожертвование — людской неблагодарностью... Чтобы возникло экзистенциальное противоречие, нужно «жить в мифе», испытывая все те состояния, которые им порождены. В отличие от когнитивного противоречия экзистенциальное противоречие нельзя преодолеть, избегнув страдания и психологического кризиса. Мы почти ничего не знаем сегодня об эволюции психологического опыта в историческом масштабе. Так же мало знаем и о его развитии в онтогенезе ребенка. Несколько лучше представляем его изменение в процессе психотерапии, когда имеем дело с теми особыми ригидными его формами, которые редко перестраиваются сами в результате саморазвития, а требуют вмешательства психотерапевта. Цикличное воспроизведение ригидных форм происходит из-за того, что блокируется продуктивная работа переживания [4] . Выход из критического состояния заключается в преодолении отчужденности нефункционального опыта с помощью переструктурирования всей системы, «отливки» ее в новую форму с помощью имеющихся культурных архетипических, а равно и персональных, «заготовок». Постоянное сканирование в сокровищнице культурно-проработанных форм — современный способ личностной эволюции. Эволюция культуры происходит вследствие преодоления страдания, к которому приобщены люди, живущие в общей культурно-символической целостности. Заглушая страдание с помощью алкоголя, наркотиков, развлечений, мы сужаем для себя возможность чему-либо научиться и прогрессивно обновить формы существования внутри себя или в обществе. Функция психотерапевта состоит в том, чтобы помочь человеку удержать экзистенциальное противоречие, разделив с пациентом его боль до тех пор, пока тот не построит структурно или содержательно обновленную систему персонального опыта. Его профессионализм основывается на том, что, владея хорошо проработанной системой персонального опыта, он различает достаточно тонкие вещи: символический контекст происходящих между ним и окружающими людьми взаимодействий. Это и позволяет ему не попасть «внутрь» со-бытия с пациентом, становясь его партнером по ригидному и непродуктивному сценарию, а сохранять позицию «участной вненаходимости» [2] . Природа затруднений пациента тесно связана с различного рода подменой экзистенциальных ситуаций, что приводит к рассогласованию в композиционных отношениях между ним и его реальными партнерами. Понимая, где реально «живет» каждый из участников со-бытия, психотерапевт получает возможность влияния на систему психологического опыта, которой, в силу позиционной привязанности своего переживания, лишен пациент. Позиционная подмена обнаруживается терапевтом как фактическое несоответствие между рационализируемым содержанием и переживаемым психологическим состоянием пациента, которое способно обнаружить себя само, помимо его слов. 13 Если для психолога-консультанта интересно то, что касается образования в опыте таких «подмен», то для ученого-психолога интересны сами механизмы запечатления, попадания в культурный гештальт, их накапливание и взаимодействие друг с другом, взаимовлияние между рационализированными и базисными составляющими психологического опыта, механизмы их частичного отмирания и воспроизводства, цикличность и последовательность возрастной трансформации всей системы психологического опыта личности, ее типология... Нет числа психологическим проблемам в изучении этой реальности.

ЛИТЕРАТУРА 


1. Боткин Л. М. О некоторых условиях культурологического подхода // Античная культура и современная наука. М., 1985.
2. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М., 1979.
 3. Берн Э. Игры, в которые играют люди. Психология человеческих взаимоотношений. Люди, которые играют в игры. Психология человеческой судьбы. М., 1988. 400 с.
4. Василюк Ф. Е. Психология переживания. М., 1984.
5. Велихов Е. П., Зинченко В. П., Лекторский В. А. Сознание: опыт междисциплинарного подхода // Вопр. филос. 1988. № 11. С. 3–30.
6. Выготский Л. С. Исторический смысл психологического кризиса. // Собр. соч.: В 6 т. Т. 1. М., 1982.
7. Гулыга А. В. Миф как философская проблема // Античная культура и современная наука. М., 1985. С.
271–276.
8. Зинченко В. П., Мамардашвили М. К. Об объективном методе в психологии // Вопр. филос. 1977. № 7. С. 109–125.
9. Леви-Стросс К. Структурная антропология. М., 1983.
10. Лосев А. Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. М., 1976.
11. Лурия А. Р. Язык и сознание. М., 1979.
12. Мамардашвили М. К., Соловьев Э. Ю., Швырев В. С. Классика и современность: две эпохи в развитии буржуазной философии // Философия в современном мире. Философия и наука. М., 1972. С. 28–94.
13. Маркарян Э. С. Теория культуры и современная наука. М., 1983.
14. Радзиховский Л. А. Проблема языка в практической психологии // Общение и диалог в практике обучения, воспитания и психологической консультации: Сб. науч. трудов / Отв. ред. А.А. Бодалев, Г.А. Ковалев. М., 1987.
15. Роджерс К. К науке о личности // История зарубежной психологии. 30 — 60-е годы: Тексты / Под ред. П.Я. Гальперина, А.Н. Ждан. М., 1986.
16. Розин В. М. Культура и психическое развитие человека // Вопр. психол. 1988. № 3. С. 123–131.
17. Слободчиков В. И. Психологические проблемы становления внутреннего мира человека // Вопр. психол. 1986. № 6. С. 14–22.
18. Трубников Н. Н. Время человеческого бытия. М., 1987.
19. Юнг К. Г. Об архетипах коллективного бессознательного // Вопр. филос. 1988. № 1. С. 133–152.
20. Bohm D. Wholeness and the implicate order. L., 1980. P. 143–147.
21. Feinstein D., Krippner S., Grander D. Mythmaking and human development // J. of Humanistic Psychol. 1988. V. 28. N 3. P. 23–50.
22. Frankle V. E. Psychotherapy and existentialism. N. Y., 1967.
23. Heidegger M. Sein und Zeit. Tubingen, 1977.
24. May R. Power and innocence. A search for the sources of violence. L., 1976.
25. Murray H. A. (ed.) Myth and mythmaking. N. Y., 1960.
26. Raun I. Holonomy. An ethic of wholeness // J. of Humanistic Psychol. 1988. V. 28. N 3. P. 98–118.  

 

Комментарии  

 
0 #37 Joleen 22.12.2022 10:32
%%

Also visit my homepage - local seo services - http://m.010-5318-6001.1004114.Co.kr: http://m.010-5318-6001.1004114.co.kr/bbs/board.php?bo_table=41&wr_id=85216,
Цитировать
 
 
0 #36 Rubye 21.12.2022 10:29
%%

Here is my blog - cars locksmith (https://kolubarskioglasi.online/author/clark92g80/: https://kolubarskioglasi.online/author/clark92g80/)
Цитировать
 
 
0 #35 Louise 21.12.2022 03:21
%%

Check out my homepage; Auto Locksmiths (Ttlink.com: http://ttlink.com/denatibbet/all)
Цитировать
 
 
0 #34 Therese 20.12.2022 20:41
%%

Take a look at my webpage - highland village Mesothelioma
Lawyer: https://vimeo.com/775691950
Цитировать
 
 
0 #33 Mohamed 20.12.2022 12:21
%%

Here is my web-site :: auto key repair near
me (rollshutterusa .com: http://rollshutterusa.com/?option=com_k2&view=itemlist&task=user&id=3946548)
Цитировать
 
 
0 #32 Shelly 20.12.2022 11:59
%%

my blog; car key repair (Jose: http://ttlink.com/darylheadi/all)
Цитировать
 
 
0 #31 Cassie 20.12.2022 08:24
%%

Here is my blog :: diagnostics automotive (Mitchel: https://lms-ext.umb.sk/blog/index.php?entryid=293287)
Цитировать
 
 
0 #30 Trinidad 20.12.2022 03:52
%%

Take a look at my website; mobile car diagnostics near me (Wallace: https://www.tabletopmusic.com/car-diagnostic-garage-near-me-the-secret-life-of-car-diagnostic-garage-near-me/)
Цитировать
 
 
0 #29 Phillis 20.12.2022 01:46
%%

my site - auto locksmiths near Me (http://ttlink.com/luiscaring/all: http://ttlink.com/luiscaring/all)
Цитировать
 
 
0 #28 Verlene 19.12.2022 21:35
%%

Check out my site - car diagnostics (Cole: https://many.fan/ruthbozeman4)
Цитировать
 

Добавить комментарий


Защитный код
Обновить


Академия быстрых навыков JetskillАкадемия Быстрых Навыков
Jetskill
Имидж-студия «28»Имидж-студия 28


Notice: Use of undefined constant php - assumed 'php' in /home/cspdomru/1.cspdomru.z8.ru/docs/modules/mod_latestnews/view/news_niz.php on line 25

Notice: Use of undefined constant php - assumed 'php' in /home/cspdomru/1.cspdomru.z8.ru/docs/modules/mod_latestnews/view/news_niz.php on line 27
l Официальные лица о человеческом капитале

Орлова Светлана Юрьевна

Каков окружающий мир ребенка, иными словами, какова инфраструктура современного детства, во что играют, что читают и смотрят наши дети - это определяет их и наше будущее, человеческий капитал завтрашней России. Сегодня важно не только предугадать



Notice: Use of undefined constant php - assumed 'php' in /home/cspdomru/1.cspdomru.z8.ru/docs/modules/mod_latestnews/view/news_niz2.php on line 25

Notice: Use of undefined constant php - assumed 'php' in /home/cspdomru/1.cspdomru.z8.ru/docs/modules/mod_latestnews/view/news_niz2.php on line 27
l Мнения экспертов

Электоральные настроения жителей Ярославля. Отношение к предстоящим выборам мэра города

Обобщенные выводы по опросу и фокус-группам Нестабильность, быстрое изменение общественного мнения в Ярославле, как признак современной электоральной ситуации. Специфика инфомационно-эмоциональной среды, настроение избирателей - это четкое



Notice: Use of undefined constant php - assumed 'php' in /home/cspdomru/1.cspdomru.z8.ru/docs/modules/mod_latestnews/view/news_niz3.php on line 25

Notice: Use of undefined constant php - assumed 'php' in /home/cspdomru/1.cspdomru.z8.ru/docs/modules/mod_latestnews/view/news_niz3.php on line 27
l Психологическая модель человеческого капитала

Базовая психологическая модель человеческого капитала

Во все времена человеческий капитал был продуктом научной мысли, психолого-педагогической и социальной практики. Человек во все времена преднамеренно и осмысленно формировался под реалии своего времени на основе теоретических моделей, положенных