Как достигнуть познаний высших миров?

Теперь надо привести несколько более подробных практических указаний относительно высшего воспитания души и духа. Это будут указания, которым, в сущности следовать всякий, независимо от других правил и благодаря которым но может сделать несколько шагов в области тайноведения.

Нужно в особенности стремиться выработать в себе терпение. Всякое нетерпеливое движение действует парализующим и даже убийственным образом на дремлющие в человеке высшие способности. Нельзя требовать, чтобы в тот же день открылись безграничные прозрения в высшие миры. Ибо тогда-то они, как общее правило, наверно и не настанут. Довольство даже самым незначительным достигнутым успехом, спокойствие и невозмутимость все более должны овладевать душой. - Вполне понятно, что ученик нетерпеливо ожидает результатов. Но тем не менее он ничего не достигнет, пока не победит своего нетерпения. И совершенно бесполезно, если он будет только в обыкновенном смысле слова подавлять нетерпение. От этого оно станет лишь сильнее. Он будет лишь обманываться относительно него, тем прочнее наляжет в глубинах души. Можно достигнуть чего-нибудь только тогда, если постоянно все снова и снова отдаваться одной вполне определенной мысли, если сделать ее окончательно своей. Эта мысль такова: "Я должен все сделать для развития моей души и духа; но я буду совершенно спокойно ждать , пока высшие силы найдут меня достойным определенного просветления". Если эта мысль сделается в человеке настолько могущественной, что она станет чертой его характера, тогда он на правильном пути. Тогда эта черта характера отразится у него и во внешнем. Выражение его глаз станет спокойным, движения уверенными, решения определенными и все, что называют нервностью, постепенно отойдет от него. Маленькие, незначительные с виду правила могут иметь при этом большое значение. Например, кто-нибудь наносит нам оскорбление. Прежде, до нашего оккультного воспитания, мы обращали наше чувство против оскорбителя. Внутри нас поднималось раздражение. Но в духовном ученике в этом случае тотчас же возникает мысль: "Это оскорбление ничего не меняет в моем достоинстве"; и тогда он спокойно и невозмутимо, а не из раздражения, предпринимает то, что надлежит сделать против оскорбления. Конечно, дело вовсе не в том, чтобы, например, просто сносить всякое оскорбление, а в том, чтобы отвечать на оскорбление своей собственной личности столь же спокойно и уверенно, как если бы оно было нанесено другому, которого мы имеем право защищать от оскорблений. - Всегда нужно помнить, что духовное ученичество протекает не в грубых внешних процессах, но в тонких и тихих превращениях жизни чувств и мыслей.
Терпение действует притягательно на сокровища высшего знания, а нетерпение действует на них отталкивающим образом. Торопливостью и беспокойством ничего нельзя достигнуть в высших областях бытия. Прежде всего должны умолкнуть желание и вожделение. Это свойства души, перед которыми пугливо отступает всякое высшее знание. Как бы ни было ценно все высшее познание, но чтобы оно могло прийти к нам, нельзя его желать. Кто хочет иметь его ради самого себя, никогда его не достигнет. - Для этого требуется прежде всего быть правдивым перед самим собой в самой глубине души. Нужно ни в чем не обманываться относительно себя. Надо с внутренней правдивостью смотреть в лицо своим собственным ошибкам, слабостям и недостаткам. - В то мгновение, когда ты извиняешь перед собой какую-нибудь свою слабость, ты кладешь себе камень на пути, ведущим тебя ввысь. Эти камни ты сможешь устранить только посредством ясного познания себя. Существует единственный путь оставить свои слабости и недостатки, - это правильно познать их. В душе человека дремлет все и все может быть пробуждено. Свой рассудок и разум человек может также исправить, если он спокойно и невозмутимо уяснит себе, почему он слаб в этом отношении. Конечно, такое самопознание трудно, ибо соблазн самообмана непомерно велик. Кто приучит себя к правдивости перед самим собой, тот откроет себе врата высшего прозрения.
У духовного ученика должно исчезнуть всякое любопытство. Он должен как можно больше отучиться от вопросов о вещах, которые он хочет знать только для удовлетворения своей личной любознательности. Он должен спрашивать только о том, что может послужить ему к усовершенствованию его существа на служении развитию. Но при всем том радость знания и преданность ему отнюдь не должны ослабевать в нем. Он должен благоговейно прислушиваться ко всему, что служит для этой цели и искать всякого повода для такого благоговения.

В особенности необходимо для духовного развития воспитание жизни желаний. Совсем не нужно становиться лишенным всяких желаний. Ибо всего, чего нам надо достигнуть, мы должны также и желать. И желание всегда осуществляется, если за ним стоит одна совсем особая сила. Эта сила происходит из правильного познания. "Никак не желать, пока ты в данной области не приобрел истинного знания", - одно из золотых правил для духовного ученика. Мудрец учится сначала познанию законов мира и тогда его желания становятся силами, которые осуществляются. - Приведем здесь пример, поясняющий это. Многие, наверное, пожелают посредством собственного созерцания узнать что-либо до своей жизни до рождения. Это желание вполне бесцельно и бесплодно, пока желающий путем духовного обучения, не приобретет познания законов - и при том в их самых тонких и нежных чертах - о сущности вечного. Когда же он действительно усвоит себе это познание и затем захочет пойти дальше, то его очищенное и облагороженное желание послужит ему на помощь.
Бесполезно также говорить: да, я хочу обозреть мою предыдущую жизнь и для этой именно цели буду учиться. Необходимо наоборот, быть в состоянии совершенно отбросить это желание, с корнем вырвать его из себя и учиться сначала без этого намерения. Надо развить в себе радость и преданность познаваемому без указанного намерения. Ибо только таким путем человек научается в то же время желать таким образом, чтобы желание могло повлечь за собой свое исполнение.

* * *

Когда я бываю в гневе или раздражаюсь, я воздвигаю в мире души вокруг себя стену, и ко мне не имеют доступа силы, работающие над развитием моих душевных очей. Если, например, человек раздражает меня, то он посылает в мир душ душевный поток. Я до тех пор не могу видеть этого потока, пока я еще способен раздражаться. Мое раздражение застилает его от меня. Но не следует думать, что у меня тотчас же душевное (астральное) зрение, как только я перестану раздражаться. Ибо для этого необходимо сначала, чтобы у меня развилось духовное око. Задаток этого ока есть в каждом человеке. И пробуждается оно также не сразу, как только человек немного поборет свою раздражительность. Нужно, напротив, продолжать эту борьбу и терпеливо все снова и снова возвращаться к ней; и тогда человек однажды заметит, что у него развилось это душевное око. Конечно, раздражение является не единственным, что нужно побороть с этой целью. Многие впадают в нетерпение или начинают сомневаться, после того, как они долгие годы боролись с некоторыми своими душевными свойствами, и все же у них не наступило ясновидения. Но это значит тогда, что они работали в себе над одними свойствами, а другим давали разрастаться с тем большей силой. Дар ясновидения наступает только тогда, когда побеждены все свойства, не позволяющие проявиться соответственным дремлющим способностям. Правда, зачатки видения (или слышания) появляются и раньше: но это нежные ростки, которые легко подвержены всевозможным ошибкам и столь же легко отмирают, если человек не продолжает тщательно охранять и беречь их.

К числу свойств, которые необходимо преодолеть наравне с гневом и раздражительностью принадлежат, например, также: робость, суеверие и склонность к предрассудкам (предосуждениям), тщеславие и честолюбие, любопытство и излишняя откровенность, различное отношение к людям в зависимости от их внешнего положения, пола или племени и т.д.. В наше время довольно трудно понять, что преодоление подобных свойств может иметь какое-либо отношение к повышению познавательной способности. Но каждый тайновед знает, что от подобных вещей зависит гораздо больше, чем от развития ума или от выполнения искусственных упражнений. Но здесь особенно легко может возникнуть недоразумение если иные подумают, что необходимо сделаться безрассудно смелым, потому что надо быть бесстрашным; или, что следует совсем не замечать никаких различий между людьми, потому что надо преодолевать предрассудки сословия, расы и т.д.. Напротив, человек только тогда научается правильно познавать эти различия, когда он больше не смущен предрассудками. Даже в обыкновенном смысле можно сказать, что страх перед каким-нибудь явлением мешает мне ясно судить о нем или, что расовый предрассудок мешает мне заглянуть в душу человека. Этот обыкновенный смысл духовный ученик должен развить в себе до большой точности и остроты.

Камнем на пути духовного воспитания человека ложится также все то, что он говорит, не подвергнув сначала очистительному действию мысли. При этом надо принять во внимание еще одну сторону дела, которую можно объяснить здесь только на примере. Если например, кто-нибудь мне что-нибудь скажет и у меня будет на это возражение, то мне надо обратить больше внимания на мнение, чувство или даже на предрассудок другого, нежели на то, что в настоящее время я мог бы сам сказать о данной вещи. Этим намечается тонкая выработка такта, которой тщательно должен посвятить себя духовный ученик. Он должен составить себе суждение о том значении, какое это будет иметь для другого, если он его мнению противопоставит свое собственное. Отсюда не следует, что надо воздерживаться от выражения собственного мнения. Об этом не может быть даже и речи. Но надо как можно точнее прислушиваться к другому и уже сообразно услышанному строить свое возражение. В подобном случае у духовного ученика неизменно возникает одна мысль; и он стоит на верном пути, если эта мысль живет в нем таким образом, что она стала чертой его характера. Эта мысль такова: "Дело вовсе не в том, что я думаю отлично от другого, а в том, чтобы этот другой сам собою смог найти истину, если я помогу ему". Благодаря этой мысли и подобным ей, характер и образ действия духовного ученика принимает отпечаток кротости, которое есть главное средство всякого духовного обучения. Жестокость отпугивает от себя те душевные образования, которые должны пробудить твое душевное око; кротость от тебя препятствия и раскрывает твои органы.
А вместе с кротостью в душе вскоре начинает развиваться и другая черта: спокойное внимание ко всем тонкостям душевной жизни в окружающем мире Или полной безмолвности собственных движений души. И если человек достиг этого, душевные движения вокруг него действуют на него так, что его собственная душа растет и по мере роста слагается в органы подобно растению, распускающемуся в солнечном свете. Кротость и безмолвность при истинном терпении открывают душу для мира душ, а дух для страны духов. - "Пребывай в покое и отрешенности, замкни свои чувства для всего, что они приносили тебе до твоего ученичества, приведи к тишине все мысли, привыкшие в тебе к постоянной смене, стань совершенно тихим и безмолвным внутри себя и терпеливо жди: тогда высшие миры начнут развивать твои душевные очи и духовные уши. Не следует ожидать, что ты тотчас же начнешь видеть и слышать в мире душ и духов. Ибо то, что ты делаешь имеет целью только помочь развитию твоих высших чувств. Душевно видеть и духовно слышать ты начнешь только тогда, когда у тебя уже будут эти чувства. Проведя таким образом некоторое время в покое и отрешенности, переходи к твоим обычным ежедневным делам, сначала глубоко запечатлев в себе мысль: когда-нибудь со мною произойдет то, что должно произойти, если я буду для этого зрел. И строго запрети себе добиваться чего-либо от высших сил по собственному произволу".

Таковы указания, которые каждый духовный ученик получает от своего учителя в начале пути. Соблюдая их, он совершенствует себя. Если же он не соблюдает их, тогда вся его работа напрасна. Но они трудны только для того, у кого нет терпения и устойчивости. Не существует иных препятствий кроме тех, которые каждый человек сам ставит себе на пути и которых каждый может сам и избежать, если действительно захочет. Это всегда надо помнить, потому что многие составляют себе совсем неверное представление о трудностях оккультного пути. В известном смысле легче переступить первые ступени этого пути, чем без оккультного ученичества справляться с самыми повседневными трудностями жизни. - Кроме того, здесь могли быть даны только те указания, исполнение которых не сопровождается никакой опасностью для телесного и душевного здоровья. Ибо существуют и другие пути, быстрее приводящие к цели; но их нельзя обсуждать открыто, ибо они могут оказать на человека известные воздействия, при которых иногда бывает необходимо немедленное вмешательство опытного тайноведа и во всяком случае его постоянное наблюдение. - Но так как некоторые сведения об этих путях все же становятся достоянием гласности, то надо настойчиво предупредить не вступать на них без личного руководительства. По причинам, понятным лишь для посвященного, эти пути в их истинном образе, никогда не могут быть указаны открыто. И появляющиеся то здесь, то там обрывки не могут привести ни к чему полезному, а скорее - разрушению здоровья, счастья и душевного мира. Кто не хочет вверять себя совсем темным силам, об истинном существе и происхождении которых он ничего не может знать, тому не следует вдаваться в эти вещи.

Можно еще добавить кое-что об окружающей среде, в которой следует совершать упражнения, входящие в состав духовного обучения, потому что и это имеет некоторое значение. Однако, почти для каждого человека это бывает различно. Кто совершает эти упражнения в среде, наполненной только эгоистическими интересами, например, современной борьбой за существование, тот должен знать, что эти интересы не остаются без влияния не образование его душевных органов. Правда, внутренние законы этих органов настолько могущественны, что это влияние не может оказаться слишком вредным. И как лилия ни при каких благоприятных условиях не может превратиться в репейник, так и душевное око - даже под воздействием эгоистических интересов современных городов - не может развиться во что-нибудь иное, а не в то, к чему оно предназначено. Но во всяком случае хорошо, если духовный ученик будет окружать себя по временам тихим миром и внутренним достоинством и прелестью природы. В особенно благоприятных условиях находится тот, кто может проводить свое духовное ученичество посреди зелени растительного мира, в залитых солнцем горах и среди милой сельской простоты. Это воспитывает внутренние органы в такой гармонии, которая никогда не достижима в нашем современном городе. Несколько лучше, чем у постоянного городского жителя, обстоит дело у того, кто хотя бы в детстве имел возможность дышать ароматом сосен, смотреть на снежные вершины и наблюдать мирную жизнь лесных животных и насекомых. Но и те, кому суждено жить в городе, пусть не забывают питать свои развивающиеся душевные и духовные органы вдохновенными учениями великих учителей человечества. Чей глаз не может каждую весну день за днем следить за распусканием леса, тот должен вместо того давать своему сердцу возвышенные учения Бхагават Гиты, Евангелия Иоанна, Фомы Кемпийского и изложения духовноведческих исследователей. Много путей ведет к вершине прозрения; но необходим правильный выбор. - Опытный тайновед многое сумеет сказать об этих путях такого, что может показаться странным для непосвященного. Например, человек может стоять уже очень далеко на духовном пути. Он может находиться, так сказать, непосредственно перед раскрытием душевного зрения и духовного слуха; и вот ему выпадает счастье совершить поездку по спокойному или, может быть по бурно взволнованному морю, и с его душевных очей спадает повязка; он внезапно становится ясновидящим. У иного, который также достиг уже того, что остается только спасть повязке, - это происходит благодаря какому-нибудь тяжелому удару судьбы. На какого-нибудь другого человека этот удар судьбы повлиял бы так, что парализовал бы его силы, подавил бы его энергию, но для духовного ученика он становится поводом к просветлению. - Третий терпеливо ждет; целые годы ждет он таким образом без заметного результата. И вдруг, во время спокойного пребывания в тихой комнате вокруг него загорается духовный свет, стены исчезают, становится душевно прозрачными и новый мир простирается перед его прозревшим оком или начинает звучать для его раскрывшегося духовного слуха.

Условия ученичества

Условия для вступления в духовное ученичество не таковы, чтобы человек мог их устанавливать по собственному произволу. Они вытекают из сущности тайноведения. Как человек, не хотящий взять в руки кисти, не может быть художником, так не может пройти духовного ученичества тот, кто не пожелает исполнять необходимых требований оккультных учителей. В сущности, оккультный учитель ничего не может дать кроме советов. В этом смысле и надо принимать все, что он говорит. Он прошел подготовительные пути к познанию высших миров. Он знает из опыта, что необходимо. От свободной воли каждого вполне зависит хочет ли он идти тем же путем или нет. Если бы кто-нибудь вздумал потребовать, чтобы учитель сообщил ему духовное обучение и не захотел бы исполнять условий, то это требование было бы похоже на просьбу: научи меня рисовать, но избавь от необходимости притрагиваться к кисти. - И оккультный учитель никогда ничего не может предложить, если он не встречает свободной воли воспринимающего. Но надо подчеркнуть, что недостаточно одного только общего желания высших познаний. Такое желание будет, конечно у многих. Кто имеет только это желание и не хочет вникнуть в особенные условия оккультного ученичества, тот ничего не сможет достигнуть. Об этом должны подумать те, которые жалуются на трудности оккультного ученичества. Кто не желает или не может исполнять строгих условий, тот должен на время отказаться от оккультного ученичества. Условия строги, но не жестоки, ибо их исполнение, конечно, не только может, но даже и должно быть свободным поступком.
Кто не примет этого во внимание, тому требования оккультного ученичества легко могут показаться насилием над душой или совестью. Ибо все обучение основано на работе над внутренней жизнью; поэтому оккультному учителю приходится давать советы, касающиеся внутренней жизни. Но когда что-нибудь требуется, как результат свободного решения, то это не может быть понято, как насилие. - Если бы кто-нибудь потребовал от учителя: сообщи мне свои тайны, но оставь меня с моими привычными ощущениями, чувствами и представлениями, то он требовал бы совсем невозможного. Он хотел бы только удовлетворить свое любопытство или любознательность. Но при таком настроении никогда не может быть достигнуто сокровенное знание.

Теперь разьясним по порядку условия, которые ставятся духовному ученику. Необходимо подчеркнуть, что ни при одном из этих условий не требуется совершенного выполнения, но исключительно лишь стремление к такому выполнению. Вполне выполнить условий не может никто; но вступить на путь их выполнения может всякий. Дело идет лишь о воле, о готовности вступить на этот путь.

Первое условие таково: ученик должен обратить внимание на то, чтобы способствовать своему телесному и душевному здоровью. Степень здоровья человека зависит, конечно, первоначально не от него. Но стремиться помочь себе в этом отношении может каждый. Только от здорового человека может исходить здоровое познание. Нездоровому человеку не бывает отказа в духовном обучении; но от ученика требуется, чтобы у него была воля к здоровой жизни. - В этой области человек должен достигнуть возможной самостоятельности. Добрые советы других, большей частью непрошеные, которыми наделяют каждого, бывают обычно совершенно излишними. Каждый должен стремиться следить за собой сам. - В физическом отношении дело будет идти скорее об устранении вредных влияний, чем в чем-нибудь другом. При исполнении наших обязанностей нам, конечно, часто приходится брать на себя вещи, неблагоприятные для нашего здоровья. Человек должен уметь в случае необходимости ставить долг выше заботы о собственном здоровье. Но как много вещей, от которых можно отказаться при доброй воле. Во многих случаях долг должен стоять выше здоровья, нередко даже выше жизни, но наслаждение у духовного ученика - никогда. Для него наслаждение может быть только средством для здоровой жизни. И в этом отношении необходимо быть вполне честным и правдивым перед самим собой. Бесполезно вести аскетическую жизнь, если это вытекает из подобных же побуждений, как и другие наслаждения. Человек может находить в аскетизме такое же удовольствие, какое другой находит в вине. Но пусть он не надеется, что этот аскетизм будет ему как-нибудь полезен для достижения высшего познания. - Многие видят в своем жизненном положении причину, мешающую им продвигаться вперед в этом направлении. Они говорят: "В моих жизненных условиях я не могу развиваться". В другом отношении для многих может оказаться заманчивым изменить условия своей жизни, но в целях оккультного обучения этого никому не нужно. Для этой цели нужно, чтобы человек именно в том положении, в котором он находится, делал все, что только возможно для своего телесного и душевного здоровья. Всякий труд может быть полезным для целого человечества; и гораздо больше величия для человеческой души уяснить себе степень необходимости незначительной и, может быть, даже неприглядной работы для этого целого, нежели думать: "Эта работа для меня слишком ничтожна, я призван к другому".

Особенно важно для оккультного ученика стремление к совершенному духовному здоровью. Нездоровая душевная и умственная жизнь во всяком случае удаляет его от путей к высшим познаниям. Ясное, спокойное мышление, верное ощущение и чувствование являются здесь главной основой. Больше всего должен духовный ученик удаляться от склонности к фантазерству, к возбужденности, нервности, экзальтации, фанатизму. Он должен усвоить себе здоровый взгляд не все обстоятельства жизни; должен уметь уверенно разбираться в жизни; должен спокойно давать самим вещам говорить к себе и воздействовать на себя. Он должен стараться везде, где нужно, отдавать должное жизни. Все чрезмерное, одностороннее должно быть устранено из его суждений и ощущений. Если бы это условие не было выполнено, духовный ученик вместо высших миров вступил бы в мир собственной фантазии, вместо истины для него получили бы значение его излюбленные мнения. Для духовного ученика лучше быть "трезвым", нежели экзальтированным и фантазером.
Второе условие - чувствовать членом всеобщей жизни. В исполнении этого условия заключено многое. Но каждый может исполнять его только по-своему. Если я - воспитатель и мой ученик не отвечает моим желаниям, то я должен направить мое чувство прежде всего не против него, а против самого себя. Я должен почувствовать себя настолько единым с моим учеником, чтобы спросить себя: "Не является ли недостаток в моем ученике последствием моего собственного поступка". Чем направлять свое чувство против него, я лучше подумаю, как мне поставить себя так, чтобы в будущем ученик мог лучше отвечать моим требованиям. Благодаря такому настроению постепенно изменяется весь склад мышления человека. Это одинаково относится как к самому малому, так и к самому великому. Исходя из этого настроения я иначе смотрю, например, на преступника, чем прежде. Я удерживаюсь от осуждения и говорю себе: "Я такой же человек, как и он. Может быть, только воспитание, полученное мною в силу внешних обстоятельств, предохранило меня от его участи". Тогда я прийду, пожалуй, к мысли, что этот брат мой был бы другим, если бы учителя отдали ему свой труд, потраченный ими на меня. Я подумаю, что мне досталось нечто, чего он был лишен. И тогда я буду уже не так далек и от представления, что я только член всего человечества и вместе с ним ответственен за все происходящее. Этим вовсе не сказано, что подобная мысль должна немедленно перейти во внешние агитационные поступки. Они должны тихо воспитываться в душе. Тогда она совсем постепенно отразиться и во внешнем поведении человека. Но в этих вещах каждый может начать преобразование, конечно, с самого себя. Совершенно бесплодно предъявлять в духе этих мыслей общие требования ко всему человечеству. Легко составить себе суждение о том, какими люди должны быть; но духовный ученик работает в глубине, а не на поверхности. Поэтому было бы совсем неправильным приводить указанное здесь требование оккультных учителей в связи с каким-либо внешним, хотя бы, например, политическим требованием, с которым духовное обучение не может иметь ничего общего. Политические агитаторы обыкновенно "знают", чего нужно требовать от других людей, но о требованиях к самим себе у них реже бывает речь.

С этим непосредственно связано третье условие, необходимое для духовного ученичества. Ученик должен суметь пробиться к убеждению, что его мысли и чувства имеют для мира такое же значение, как и его действия. Нужно признать, что одинаково губительно если я ненавижу моего ближнего или если я ударю его. Тогда я прийду также к сознанию, что совершенствуя себя, я совершаю нечто не только для себя, но и для мира. Из моих чистых чувств и мыслей мир извлечет совершенно такую же пользу, как и из моего доброго поведения. Пока я не могу поверить в это мировое значение моей внутренней жизни, до тех пор я не гожусь в духовные ученики. Я только тогда исполняюсь правильной веры в значение моего внутреннего мира, моей души, когда работаю над этим душевным совершенно так же, как если бы оно было по крайней мере столь же действительным, как и все внешнее. Я должен признать, что мое чувство имеет такое же действие, как и дело моих рук.

Тем самым высказано уже собственно и четвертое условие; условие того взгляда, что собственное существо человека заключается не во внешнем, а во внутреннем. Кто смотрит на себя только как на продукт внешнего мира, как на результат физического мира, тот ничего не может достигнуть в деле духовного обучения. Чувство, что ты - душевно-духовное существо, составляет основу этого обучения. Кто достигнет этого чувства, тот способен тогда различать между внутренними обстоятельством и внешним успехом. Он узнает, что одно не может измеряться другим. Духовный ученик должен найти истинную середину между тем, что предписывают внешние условия и тем, что он сам признает правильным для своего поведения. Он не должен насильно навязывать своим окружающим ничего такого, для чего они еще не могут иметь настоящего разумения; но он должен быть совершенно свободным также и от наклонности делать только то, что может встретить признание среди окружающих. Он должен искать признания для своих истин единственно только в голосе своей честно стремящейся к познанию души. Но у своего окружающего он должен как можно больше учиться, чтобы разобрать, что именно полезно и пригодно для этого окружающего. Таким образом он разовьет в себе то, что в тайноведении называют "духовными весами". На одной чашке весов лежит "открытое" для нужд внешнего мира "сердце", а на другой - "внутренняя твердость и непоколебимая выдержка".