Роль государства в экономике

Американский опыт создания механизма национальных приоритетов развития страны.
Одним из принципиальных вопросов рыночной экономики, неизменно вызывающим бурные споры как среди экономистов различных направлений, так и среди политиков, является проблема соотношения рыночных сил и государственного регулирования. К началу ХХI века он оказался актуален не только для стран, недавно вступивших на путь рыночных преобразований, но и для стран с устоявшимися рыночными структурами, незыблемыми институтами частной собственности и развитой системой государственного регулирования.

История вопроса
Развитие капитализма, в том числе и в США, свидетельствует о чередовании периодов усиления рыночного конкурентного механизма с периодами государственного регулирования экономики. Соответственно и на авансцену экономической политики выходили то концепции, отстаивающие усиление роли государства в экономических процессах (прежде всего кейнсианство, господствовавшее и в экономической теории, и в практике хозяйственного регулирования на протяжении многих десятилетий нынешнего века примерно до конца 70-х годов), то концепции, делающие ставку на рыночные силы в экономике, на предпринимательство и на поддержку государством именно этих сил (монетаризм, экономика предложения, неолиберализм и другие экономические теории, которые приобрели особое влияние в 80-е и 90-е годы).
Напомним, что к середине нынешнего века экономисты, исповедующие рыночные отношения, во многом утратили влияние на выработку социально-экономической политики и поддержку общественного мнения. На первый план вышли теоретики активного государственного вмешательства в экономику, прежде всего кейнсианцы. Несмотря на традиционную приверженность ценностям экономической и личной свободы, большинство американцев разделяли в тот период многие положения теории и практики социально ответственного государства или так называемого государства всеобщего благоденствия. Такие направления вмешательства государства, как поддержание определенных стандартов уровня жизни для неимущих слоев, особенно пенсионеров, инвалидов, сирот, признавались необходимыми повсеместно. Это же касалось и гарантий прав расовых и этнических меньшинств. В течение по крайней мере 40 лет после Великой депрессии активное участие государства в экономической жизни трактовалось большинством ученых-экономистов как необходимый и уже встроенный элемент общественного развития. В этот период государственные предприятия весьма успешно функционировали в разных отраслях экономики Европы - от транспорта (Великобритания) и автомобильной промышленности (Франция и Италия) до рекламы (Франция). Даже в США, несмотря на традиционно негативное отношение американцев к роли государства в экономике и безусловную приверженность большинства принципам свободного предпринимательства, многие стали воспринимать активное регулирующее вмешательство государства в общественно-политические процессы как данность и необходимость. Государство взяло на себя ответственность за уменьшение масштабов бедности в стране, развитие образования и в значительной степени здравоохранения, предоставление многих других социальных услуг, проводило все более активную макроэкономическую политику, причем как косвенными мерами, так и нередко мерами административного характера. Провозглашенная президентом Джонсоном задача построения "великого общества", по сути, мало чем отличалась от патерналистских государственных программ в социалистических странах. Совокупные расходы государства в процентном отношении к ВВП в большинстве развитых стран достигли к концу 70-х годов огромных размеров - от 57% в Швеции и Дании, 46-47% в Италии и Греции, 42% в Германии, Канаде и Ирландии, до 37% в Великобритании, Португалии и Финляндии, 34% в США и 28% в Японии. Вместе с тем многие экономисты и политики уже тогда видели недостаточную эффективность ряда государственных программ в социально-экономической области.
Примерно с начала 80-х годов стало очевидным, что экономическая роль государства в рыночной экономике имеет свои пределы, свою нишу, где она дает максимальный эффект: государственное вмешательство не должно подавлять сами основы рыночного механизма, конкуренцию, самостоятельность товаропроизводителей, нарушать экономические и социально оправданные пропорции между накоплением и потреблением. Вопрос может быть поставлен таким образом - каково оптимальное с точки зрения интересов экономики и общества соотношение между государственным и частным секторами экономики? Где проходят, с одной стороны, границы приватизации и эффективного частного сектора экономики и государства - с другой? Какова роль, и главное - каков вектор ответственности государства в современной экономике и обществе? Это отнюдь не только теоретические вопросы, они продолжают оставаться предметом острых политических дебатов и общественных дискуссий в США и других развитых странах на рубеже ХХI века.
В качестве теоретического обоснования необходимости приватизации и ограничения социально-экономических функций государства важную роль сыграла классическая работа Фридмэна "Капитализм, свобода и демократия", опубликованная в 1962 году. В ней Фридмэн, признавая особую природу "общественных благ" и ответственность государства за их обеспечение, исходит из того, что оно должно реализовывать свои обязательства с помощью частных институтов через рыночные механизмы.
Несмотря на заметный общественный резонанс, в силу уже сложившихся общественных стереотипов о роли государства теоретические представления Фридмэна начали более доброжелательно восприниматься общественностью и тем более доводиться до практического воплощения лишь в конце 70-х годов и особенно в 80-е годы.
Современные представлениЯ о роли государства
Рассмотрим применительно к США следующий вопрос: как надо трактовать массированную интервенцию государства в социально-экономическую сферу, начиная с 30-х годов, - как прагматическую и вынужденную реакцию на Великую депрессию и на проявившиеся несовершенства рынка или как необходимую составляющую объективного процесса развития общественных институтов и производительных сил?
Существующие теории, объясняющие рост государственного вмешательства в экономическую и социальную жизнь, можно сгруппировать по нескольким главным направлениям.
Первая группа теорий связывает рост роли государства с вызовами социальной среды, например, с техническим прогрессом, демографическими сдвигами, изменениями в экономической системе. Один из ведущих представителей этой школы американский экономист Олсон, основываясь на таком взгляде, считает, что развитие идеи государства всеобщего благоденствия и попытки ее практической реализации были необходимым ответом на вызовы времени. Так, демографические сдвиги (рост населения, урбанизация) вызвали необходимость усиления социальной политики, предоставления государственных услуг здравоохранения, регулирования жизни в городах, охраны окружающей среды и т.п. Технологические сдвиги всех типов потребовали от государства роста инвестиций в сферу образования и науки, организации патентной деятельности и т.п.
Другое научное направление, не отрицая роли социальной среды, объясняет усиление роли государства влиянием внутренних политических процессов. Ученые этой школы подчеркивают, в частности, роль политической культуры и изменений во взглядах на законность и обоснованность государственных функций и действий. Они отмечают огромную роль законодательства, которое неизбежно приводит к усилению роли государства как выразителя и координатора интересов различных общественных групп. Сюда же можно отнести и политическое влияние исповедующих различные социально-экономические взгляды политических партий, профсоюзов, других общественных организаций.
Еще одно научное направление связывает увеличение роли государства с его функцией обеспечения экономического развития. Так, американский историк экономики Ф.Гершенкорн отмечает, что те страны, которые позднее встали на путь индустриализации или иных крупномасштабных технологических и экономических преобразований, имеют, как правило, более обширный государственный сектор и более развитое государственное регулирование экономики. В этих случаях государство выступает своего рода локомотивом экономических преобразований, аккумулируя целенаправленные усилия на техническое перевооружение отраслей, научные программы, рост инвестиций, структурную политику. Такой путь прошли послевоенные Франция и Германия, Япония и, разумеется, СССР. Эти примеры, кстати говоря, подтверждают тезис о несовершенствах рынка: иногда возможно быстрее достичь технологических преобразований с помощью государства, нежели полагаясь лишь на "невидимую руку рынка".
Некоторые западные теоретики обосновывают расширение функций государства его внутренней природой и динамикой развития. Как и любая другая организация, государство в лице своих институтов склонно к самовоспроизводству и контролю и "не любит" самоограничения. Сторонники так называемой теории общественного выбора трактуют государство как своего рода монополию, действия которой во многом схожи с действиями любой другой монополии на рынке. К этому следует добавить социально-психологические мотивы тех, кто работает в государственном секторе - политики, чтобы быть избранными, обещают дополнительные расходы на различные программы, чиновники, со своей стороны, стремятся повысить статус своего ведомства и таким образом свой собственный статус, а также зарплаты, привилегии и пр. Все это почти неизбежно приводит к расширению государственных структур и их функций.
Несмотря на все различия, эти теории так или иначе исходят из презумпции расширения государственных функций и роли государства в экономике и обществе в принципе, из универсальности характера этого процесса в различных странах. Поворот на рубеже 80-х годов от этатистских теорий и практики к неолиберальным теориям экономики и рынка, новая волна приватизации в большинстве развитых стран позволяют иначе взглянуть на место и роль государства в экономике, на конкретные условия и границы государственного вмешательства, которые могут существенно различаться в разных странах.
Представляется, что более корректно говорить о роли и границах государства в экономике и обществе не вообще, а исходя из конкретной социально-экономической и политической ситуации в стране, прошлых традиций и представлений, преобладающих политических настроений, а также стоящих перед страной задач. Несомненно, что очень заметную роль при этом играет расстановка социально-политических сил. Если, например, те политические силы (и стоящие за ними экономические группы), которые получают преимущества от перераспределительной функции государства, теряют влияние в обществе, то роль государства будет уменьшаться.
Видимо, определенную роль в последней общемировой тенденции ограничения государственного вмешательства в экономику и усиления приватизационных процессов для каждой страны в отдельности сыграли факторы внешнего, международного характера, своего рода международно-психологический феномен. Меры по разгосударствлению, проводимые часто без учета конкретных местных условий, во многих случаях, в том числе и в США, не были реализованы до конца или не дали должного результата.
Попытаемся обобщить, в каких же случаях расширение функций государства желательно для общества, а в каких, напротив, вредно. Так, если оно продиктовано необходимостью удовлетворения вызовов внешней социальной среды, демократическими требованиями различных групп населения, необходимостью предоставления всеми признаваемых общественных благ, которые не предоставляет частный сектор, - то усиление роли государства будет иметь веские основания. Если же расширение функций государства деформирует способность общества к нововведениям и экономическому росту, если государство стремится патронировать отдельных представителей экономической и политической элиты в ущерб обществу, если оно начинает функционировать как некая самодостаточная структура в своих собственных интересах (в интересах чиновничества, политического или военного истеблишмента), тогда деятельность государственных институтов наносит прямой ущерб обществу и расширение их функций нежелательно.
Приоритеты государственного регулирования: теоретический и политический консенсус
Думается, что к рубежу 80-х годов США пришли в том числе и с заметным негативным багажом государственных функций, и именно поэтому произошла своего рода неолиберальная революция (консервативная, по американской терминологии), которая в своих основных проявлениях была поддержана не только республиканцами, но и демократами (политика администрации Клинтона это подтверждает).
За последние несколько десятилетий, и особенно в 90-е годы, можно констатировать снижение доли государственных расходов в экономическом росте; это связано, с одной стороны, с усилением рыночных сил в экономике, с упором на всемерное развитие и поощрение предпринимательства, с другой - с факторами геополитического плана: с окончанием холодной войны, возможностью уменьшения расходов на военные нужды. При этом государственный сектор в США с точки зрения его отраслевой структуры концентрируется ныне исключительно в инфраструктурных отраслях (транспортная сеть - мосты, дороги, трубопроводы; отдельные подразделения энергетики - атомные электростанции; наука; а также отрасли, обеспечивающие воспроизводство рабочей силы - образование и здравоохранение).
Государственная собственность практически полностью отсутствует в других отраслях общественного производства, что заметно отличает американскую экономику от других развитых стран. Если же государственный сектор трактовать расширительно, то есть включать в него долю ВВП, перераспределяемую через федеральный и местные бюджеты, то масштабы его в национальной экономике с учетом трансфертов весьма заметны (хотя и ниже, чем во многих других странах) и составляли около 3 трлн. долл. в 2000 году, или около 30% ВВП.
В целом можно выделить несколько направлений государственного вмешательства в экономику, которые с теми или иными оговорками принимаются всеми основными направлениями экономической мысли, в том числе и в США. Среди них: эмиссия денег и денежное регулирование как безусловная прерогатива государства; создание и поддержание правовой базы рыночных отношений, включая законодательную защиту частной собственности и прав потребителей; поддержание конкурентной среды и меры, направленные на недопущение монополизации экономики; производство так называемых общественных благ, включая услуги образования, фундаментальной науки, реализацию задач по обороне страны, правоохранительной деятельности и т.д.; минимизация негативных побочных эффектов от рыночной деятельности, в частности, деятельность по охране окружающей среды; преодоление чрезмерной социальной дифференциации в обществе, поддержка социально уязвимых групп населения.
Все более важной функцией государства становится его роль в выработке и обеспечении реализации национальных приоритетов, в том числе в социально-экономической сфере. В числе данных приоритетов в начале нового века можно выделить несколько главных.
Во-первых, это дальнейшая стабилизация экономического роста, выработка сбалансированной макроэкономической политики с целью достижения устойчивого развития с учетом экологических и социальных требований. Во-вторых, содействие росту производительности труда через осуществление инновационной политики, прежде всего по ускоренному развитию НТР и в первую очередь фундаментальной науки, поддержки информационных технологий. В-третьих, всемерное содействие развитию образования и повышению квалификации рабочей силы, усилению его влияния на экономический рост и уровень жизни американцев. В-четвертых, обеспечение социальной функции государства через оптимизацию программ в сфере пенсионного и медицинского страхования и вспомоществования, поддержка семейных ценностей. В-пятых, реализация позитивного эффекта от глобализации американской экономики. В-шестых, улучшение окружающей природной среды, совершенствование экологических регуляторов, выработка соответствующей политики в связи с изменениями мирового климата.
В настоящее время принципиальным представляется повышение степени приоритетности в бюджете государства инвестиционных вложений в человеческий капитал, то есть значение ассигнований на образование, профессиональную подготовку и переподготовку, а также на здравоохранение. Так, государственное финансирование из фондов федерального правительства, а также штатных и местных властей системы образования всех уровней (начального, среднего и высшего) в США составляло в 1999 году около 500 млрд. долл. (более 80% общих расходов на эти цели). Свыше 46% всех расходов на здравоохранение (более 1000 млрд. долл.) в конце 90-х годов также приходилось на долю американского государства. Хотя, как уже отмечалось, государство практически не осуществляет прямых производственных инвестиций, оно заботится о структуре и качестве общественного капитала через инвестиции в фундаментальную науку и технологии. Федеральные расходы на НИОКР составили в 2000 финансовом году внушительную величину - более 78 млрд. долл.
Платформы обеих ведущих партий на президентских выборах 2000 года демонстрировали порой удивительные с точки зрения традиционных представлений совпадения в подходах по многим ключевым социально-экономическим позициям. Так, у обоих кандидатов не было, например, разночтений в прогнозных оценках развития экономики и размеров профицита бюджета в сумме более 4,5 трлн. долл. в ближайшие 10 лет. Обе партии поддерживали направление почти 2,4 трлн. долл. (52,4%) из ожидаемого профицита на цели социального страхования. И Альберт Гор, и Джордж Буш поддерживали отмену ограничений на выплаты по линии социального страхования. Оба кандидата были готовы на частичную приватизацию системы социального страхования. Так, они выступали за то, чтобы налогоплательщики могли инвестировать 2% налогов, идущих в фонды социального страхования, в активы фондового рынка.
Платформы как демократов, так и республиканцев содержали положения о необходимости значительной государственной поддержки образования и здравоохранения.
В области экологии обе партии выступали за усиление государственного контроля за качеством окружающей среды, исследование проблемы глобального потепления, за государственные природоохранные мероприятия в различных формах.
Вместе с тем в позициях обоих претендентов и стоящих за ними партий обнаруживались и существенные различия. Так, республиканцы предлагали значительно более масштабное снижение налогов, что вполне вписывается в их традиционную идеологию. По их мнению, на снижение налогов должно быть направлено 1,3 трлн. долл. из предполагаемого профицита бюджета, в то время как демократы планировали израсходовать на эти цели "лишь" 480 млрд. долл. Заметные различия наблюдались и в подходах к другим проблемам: если демократы выступали за преимущественно государственное финансирование программы обеспечения лекарственными средствами лиц пожилого возраста, то республиканцы - за финансирование такой программы из частных источников. Если республиканцы планировали активную коммерциализацию государственных школ с помощью системы ваучеров, то демократы - за их прямое финансирование.
Таким образом, очевидно, что, с одной стороны, республиканцы, в частности, отказались от многих, казавшихся прежде незыблемыми, постулатов, ориентированных на резкое уменьшение роли государства в экономике и социальной сфере, а, с другой - демократы взяли на вооружение немало из концептуального арсенала республиканцев (что, кстати, доказывает не только их социально-экономическая платформа, но и весь опыт президентства Клинтона, выступавшего за экономное государство, сокращение бюджетного дефицита и прочее).
Все это дает основание для вывода о тенденции объективного сближения позиций обеих ведущих партий по главным социально-экономическим приоритетам в развитии страны, о формировании некоей центристской платформы, выражающей интересы значительного большинства населения страны и ее политического истеблишмента. Предвыборная борьба 2000 года поэтому концентрировалась не на принципиальных политических и экономических разногласиях концептуального плана (хотя таковые по-прежнему декларируются), а на все более конкретных методах достижения одних и тех же принципиальных приоритетов.
В целом можно констатировать, что эволюция роли государства в социально-экономическом развитии США к началу нового столетия дает немалую пищу для размышлений не только о путях американского капитализма, но и о будущем нашей страны. Опыт США позволяет обратить внимание на механизм выработки социально-экономических приоритетов развития, использовать доказавшие свою эффективность экономические и социальные регуляторы, уточнить представления о столь активно дискутируемых в России роли и месте государства в экономике.

Виктор Борисович Супян - доктор экономических наук, профессор, заместитель директора Института США и Канады РАН.